2009_1-2(601)

Правовая природа зачета встречных исков в основе своей имеет целью и оспаривание самого процессуального права истца по первоначальному иску на обращение в суд. Такой зачет используется и в практике; так, по делу, в котором иск подается доверительным управляющим, рассматривается и встречный иск ответчика о признании недействительным самого договора доверительного управления.

И мы встречным иском оспаривали само незаконное право Гагаринского прокурора обращаться в суд с незаконным заявлением, ставя его в положение, при котором прокурор, доказывая, что не статья Никаша в целом, а лишь информация в ней является экстремистской, автоматически доказывал, что и его заявление тоже является экстремистским. Встречным иском мы требовали от него отозвать заявление, и, если он действительно видит экстремизм, то написать заявление так, как требует закон — просить суд рассмотреть экстремизм всей статьи «Симбиоз. КГБ и евреи» в целом, а не какой-то «информации» в каких-то «материалах» в этой статье. Если бы он подал такое заявление, мы просто не смогли бы подать встречный иск — у нас не было бы оснований. Таким образом, наш встречный иск полностью соответствовал требованиям первого абзаца статьи 138 ГПК РФ, и этого уже было достаточно для его принятия судом.

Наконец, и в первоначальном, и во встречном исках суду нужно было рассмотреть экстремизм одних и тех же слов. Какую большую связь между исками можно еще придумать? Рассматривая экстремизм одних и тех же слов, суд одновременно рассматривал оба иска, не тратя на их отдельное рассмотрение ни минуты и ведя дело к правильному рассмотрению спора.

Конечно, в своем отказе принять от нас встречный иск судья этого не написала, она вообще ссылку на статью 138 ГПК РФ никак не мотивировала, но и так было понятно, что причиной отказа было то, что при рассмотрении встречного иска судья не сможет вынести неправосудное решение. Это судью не устраивало — заказ есть заказ!

После этого мне осталось дать объяснения, что я и сделал, подробно рассмотрев статью «Симбиоз. КГБ и евреи» и дав ей содержательный анализ. Я опущу этот момент из-за обширности его текста, а вы можете эту статью прочесть сами на http://duel.ru/200731/?31_4_3. Я сделал выводы об отсутствии каких либо признаков разжигания национальной вражды и показал, что именно их отсутствие объясняет все несуразности заявления Гагаринского прокурора. Генпрокуратура в своих Рекомендациях требует от нижестоящих прокуроров в делах о национальной вражде установить признаки деяний, разжигающих рознь и дает 13 главных признаков этой вражды, а в заявлении Гагаринского прокурора не упомянут ни один из этих признаков и понятно почему — их просто нет в статье Никаша.

ЭКСПЕРТИЗА

В качестве доказательства экстремизма к заявлению Гагаринского прокурора приложено предупреждение, выданное Россвязьохранкультурой, но я уже столько писал об этом, что только упомяну, что закончил свое рассмотрение незаконности предупреждений словами: «Идиотизм этого предупреждения очевиден — предупреждение выдано за публикацию якобы экстремистской статьи «Симбиоз. КГБ и евреи», а мы сейчас устанавливаем, экстремистская она или нет, то есть сначала идет наказание, а через два года — установление вины. Порядочные люди застрелились бы от такого позора, а Гагаринский прокурор представляет суду это предупреждение как доказательство, призванное доказать законность его самого».

Вторым доказательством Гагаринского прокурора было Заключение комиссии специалистов-лингвистов ЦСТ ФСБ N 3/137 от 03.12.08. Я сразу обратил внимание суда, что экспертизу выполняли не специалисты социальной психологии, как того требуют здравый смысл и Рекомендации Генпрокуратуры, а три лингвиста-автороведа, причем явно заинтересованных в том, чтобы придать обвинительный уклон своей экспертизе, которую они сделали не из своей области знаний. Их выводы таковы:

«1. В статье «Симбиоз. КГБ и евреи» имеются высказывания, создающие негативный образ лиц еврейском национальности, а именно: негативные характеристики их деятельности, указания на отрицательные личностные черты и противопоставления лиц еврейской и русской национальностей, подчеркивающие привилегированное положение первых в России и несправедливость этой ситуации, выраженные в форме утверждения и негативной оценки. Противопоставлений по религиозному или социальному признаку не имеется.

2. В представленном на исследование тексте нет утверждений, содержащих пропаганду исключительности, превосходства либо неполноценности граждан по признаку их отношения к религии, социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности, призывов и побуждений к пропаганде исключительности, превосходства либо неполноценности граждан по признаку их отношения к религии, социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности. Обоснований и оправданий необходимости такой деятельности также не выявлено.