2007 № 09

Потом у американцев начались политические проблемы. Война во Вьетнаме исчерпала ресурсы Пентагона, а космическая программа пробуксовывала из-за отсутствия новых решений. На выборах победил Линдон Джонсон, который был известен своими резкими высказываниями в адрес агрессивной внешней политики республиканцев и имел репутацию человека, который разбирается в «космических делах».

Наше руководство думало, что с Джонсоном проще договориться. Ожидания оправдались лишь отчасти. Действительно, новый американский президент постарался снизить напряженность в международных отношениях. Отменил несколько дискриминационных законов, принятых против американских коммунистов, подписал несколько ранее подготовленных договоров по сокращению наступательных вооружений. Однако от планов превосходства США в космической сфере не отказался. Но дело при нем приняло интересный оборот. Джонсон решил, что в многочисленных провалах виноваты военные, и учредил гражданское агентство по космическим вопросам — НАСА.

Возможно, из этого и вышел бы какой-нибудь толк, но Джонсон опоздал: 20 июля 1969 года я ступил на Луну…

111-е сутки полета

— А ты помнишь, как мы познакомились? — спросил Алексей.

— Смутно, — признался я.

— Зазнался, — упрекнул меня Алексей. — Забронзовел. А я, между прочим, ничуть не менее известен, чем ты. И мог бы иногда для разнообразия пару книжек про меня прочитать. Там все подробно расписано.

— Небось про то, как мы с тобой купались в одной ванночке?

— Ага. Тарапунька и Штепсель.

— Ну ладно, — сказал я примирительно. — И как мы познакомились?

— Мы сели рядом в автобусе, который из Госпиталя ВВС шел в Центр подготовки астронавтов.

— И что ты подумал, когда увидел меня? Неужели и это помнишь?

— Помню. Даже зарисовал, чтобы не забыть. Но извини, набросок остался дома. Может, когда-нибудь опубликуют… Я вошел в автобус и вижу: сидит такой маленький, плюгавенький. Валенок валенком.

— Спасибо!

— Не обижайся. Ты именно такой и есть. Но знаешь, что в тебе подкупает сразу, с первой минуты?

— Что?

— Твоя улыбка! Ты можешь улыбнуться хмуро. Можешь улыбнуться жизнерадостно. Можешь просто скривиться, изобразить улыбку. Разницы нет. Твоя самая кривая улыбка пленяет любого. Подозреваю, что Валя тебя за нее и полюбила.

— А в морду? — предложил я.

— Ну извини, — сказал Алексей. — Я не хотел тебя обидеть. Я, конечно, извинил, ведь знал, что он просто треплется.

Но, вообще, Алексей в чем-то прав. Я прекрасно помню тот яркий солнечный июньский день, когда меня в очередной раз вызвали к Каманину, но вместо него в кабинете обнаружился министр Королев.

— Здравствуй, — сказал Сергей Павлович. — Как твои дела?

— Отлично, товарищ министр! — сказал я. — Готов лететь когда угодно и куда угодно.

— Молодец, — похвалил Королев и сразу ошарашил: — На Луну полетишь?

— Почему я?

Это был резонный вопрос. Ведь в группе «лунатиков» Отряда советских астронавтов проходили подготовку десять кандидатов.

— Давно наблюдаю за тобой, — сказал Королев. — Ты мне нравишься. Открытый. Добродушный. Дружелюбный. Всегда жизнерадостный. Биография твоя тоже вполне соответствует. Пойми, первый полет на Луну — это не просто исследовательская экспедиция… — тут он споткнулся и посуровел. — К черту! Какая там экспедиция? За четыре часа ничего вы там не сумеете сделать. Только флаг воткнуть. Это политическая акция, понимаешь? Мы должны быть первыми. С Ильюшиным неувязка вышла. Он героический, но не то, не то. А ты — самое то! Улыбнись-ка, будущий покоритель Луны! Вот, самое оно! Не стыдно показать!

Так что улыбка моя тоже имела значение.

Алексея, получается, мне в пару назначили, потому что знали: у нас с ним близкие дружеские отношения. Да и в лунной программе он был на ведущих ролях. Совершил больше всех полетов на имитаторе экспедиционного корабля. Принимал участие в разработке программируемого посадочного устройства. Имел большой опыт по части космической медицины. По справедливости, ему полагалось быть первым, но я оказался фотогеничнее…

Когда мы беседовали в июне, корабль «Луна-1» уже висел на орбите. Королев выбрал громоздкую схему перелета, но зато самую быструю с учетом нашего отставания в электронных делах. Большой корабль собирался, как орбитальная станция — из трех «Союзов». Затем к нему пристыковывались разгонные блоки и танкеры. Идея была в том, чтобы поднимать эту громадину все выше и выше — в апогее до орбиты Луны. После опустошения танкеров они сбрасывались, и пристыковывались другие. Вся эта довольно сложная процедура проходила под контролем астронавтов-монтажников, действующих с обитаемых станций «Союз». Всего в сборке корабля принимало участие больше пятидесяти человек.

Когда партизанщина прекратилась, «Луна-1» была собрана в рекордные сроки — за два года!

В конечном виде связка из трех «Союзов» выводилась на окололунную орбиту и должна была стать первым сателлитом Луны. И уже с нее мы вдвоем с Алексеем должны были скакнуть на Луну в экспедиционном корабле «Циолковский».