1c2b9509b53cb0837976a7dc6c8bcd37

сообществом пользователей сети Ethereum встала серьезная дилемма: проводить ли хардфорк всей сети, отменяя транзакции злоумышленника, или

признать такие ситуации как естественно возникающие в децентрализованной

открытой среде и постараться в дальнейшем не допускать подобных

уязвимостей.

Большинство пользователей системы, включая самого Бутерина, высказались

за хардфорк. Однако у этого решения нашлись и противники, которые

посчитали любые формы «транзакционных откатов» нечестной практикой. Они

утверждали, что данный прецедент оставляет широкие возможности для

будущих вмешательств, что является серьезной угрозой независимому

существованию самой системы. Поэтому когда хардфорк, вопреки протестам, все-таки произошел и инвесторам The DAO вернули украденные средства, несогласные с этим решением пользователи образовали ответвление, в

котором подобные возвраты средств не были проведены. Этот форк получил

название Ethereum Classic, что подчеркивает его ортодоксальность в

отношении возможного вмешательства в свободную работу сети. Несмотря на

отсутствие поддержки со стороны создателя Ethereum и неприятие

сообществом в целом, сеть Ethereum Classic сумела выжить. Существует она и

сейчас, хотя стоимость монеты форка с тех пор практически не выросла и

составляет около 4% от цены монеты основной сети.

Резюмируя вышесказанное, хочется отметить, что, несмотря на возлагаемые

авторами форков радужные надежды, подобные клоны проектов так и не

смогли занять значимое место в блокчейн-индустрии. Можно с уверенностью

констатировать, что подавляющее большинство форков буквально

растворились среди тысяч других проектов, построенных на базе технологии

распределенного реестра. Новые проекты в блокчейн-индустрии появляются

достаточно быстро и в огромном количестве. Этому, безусловно, способствует

открытость исходного кода более ранних проектов, откуда разработчики новых

блокчейн-стартапов заимствуют целые сегменты, чтобы сэкономить время и

ресурсы на воспроизведение уже существующих модулей и процедур.

В конечном счете это позволяет технологии блокчейн развиваться гораздо

быстрее, чем в условиях, когда исходные тексты проектов не публиковались их

разработчиками. Возможно, в том числе и благодаря этой технологической

открытости в самой криптоиндустрии появилось гораздо более значимое, чем

обычные форки, явление, сформировавшее даже определенный ее сектор.

Речь идет о проектах, обеспечивающих повышенную анонимность для своих

пользователей. Теперь разберемся с закономерно возникающим вопросом: почему подобные проекты оказались настолько востребованными в среде, где

анонимность и без того является неотъемлемой частью технологии?

Анонимность в блокчейн

Когда-то очень давно желание вкладчика любого из банков держать свое имя в

тайне считалось почтенным и респектабельным. Особенно если речь шла о

весьма крупных суммах. Причин, побуждающих клиентов банков сохранять

инкогнито, было великое множество, не будем даже брать на себя труд их

перечислять. Впрочем, самих банкиров эти причины не особо интересовали, поскольку они считали себя обязанными свято хранить банковскую тайну и

сберегать средства клиентов в своих хранилищах сколь угодно долго.

Продолжительное время в банковской индустрии были популярны номерные

счета на предъявителя, когда любой заявившийся в банк субъект, сообщивший

кассиру пароль от счета, мог получить доступ к средствам. А при желании —

изъять их даже в полном объеме. Но те «благословенные» времена

безвозвратно канули в Лету, поскольку в какой-то момент правительства

большинства государств озаботились проблемой ухода своих граждан от

законного налогообложения.

С тех пор уже несколько десятков лет все банки и прочие финансовые

организации проводят обязательные процедуры идентификации своих

клиентов. Понятие же банковской тайны более не является сакральным и

имеет скорее негативную коннотацию в глазах национальных финансовых

регуляторов. Эти правительственные организации осуществляют строгий

надзор над финансовой индустрией своих стран и при наличии подозрений

вправе обвинить подконтрольные им кредитные институты в одном из

смертных грехов современного делового мира — пособничестве в отмывании

денег. Однако вместо фокусной борьбы с реальными преступниками на

мировую финансовую отрасль набрасывают «сеть с мелкой ячейкой», куда

зачастую попадают небольшие организации и частные лица среднего достатка, чьи финансовые операции могут показаться банкам и их регуляторам не

вполне прозрачными, а значит — подозрительными.

Особенно непросто приходится тем, кто проводит финансовые сделки за

пределами страны своей налоговой резиденции. Существует немалая

вероятность, что банки могут закрыть им счета или как минимум заблокировать

средства на них. Причем сделать это подчас без особых оснований, поскольку

у банка нет никакого желания рисковать своей лицензией, которую регулятор в

случае серьезных процедурных нарушений может и отозвать. Не справляясь с

огромными объемами поступающей от банков информации, регуляторы

начинают постепенно перекладывать свои функции по борьбе с отмыванием