19a80551de29cd22aac68fc54f3430de

районе в еще суровое время года немецкие войска сильно страдали, сообщения работали неудовлетворительно, начатая русскими на Нареве контроперация достигла ряда успехов и поглощала все немецкие подкрепления. В этих

условиях Людендорф отказался от своей широкой цели и, ввиду невыгод расположения пред Бобром и Неманом, где

оперативная готовность русских поднималась вследствие наличия долговременной подготовки театра, оттянул свой

фронт на линию Августов — Сувалки.

Отметим крайне невыгодную сторону такого вынужденного сокращения объема операции: не только важная

промежуточная цель оказывается недостигнутой, но неудача первой попытки крайне осложняет ее повторение.

Усталые германские войска увидели в линии Осовец — Гродно недоступную преграду; по всей линии Бобра немцам

чудились бетонные укрепления. В июле 1915 года, через 5 месяцев, удар на фронт Белосток-Гродно являлся весьма

важным, в связи с развитием наступления Макензена в Галиции. Однако, германцы отказались от него ввиду

констатирования Людендорфом его тактической невыполнимости. Точно так же неуспех прорыва немцами

Лотарингского фронта в момент Марнской операции, в 1914 году, застраховал этот фронт на все время мировой войны.

Неудача первого наступления русских в Восточную Пруссию наложила печать бессилия на все дальнейшие попытки

повторения этой операции.

Каждая хорошо подготовленная операция представляет удар, начатый в выгодных условиях и отмечающий на

первых шагах большие успехи. Поскольку неприятель еще в силах продолжать сопротивление, он сосредоточивает

через некоторое время новые силы и средства; выгоды, вытекающие из внезапности и подготовки, наступающий

постепенно утрачивает; первоначальное продвижение вперед осложняет условия его сообщений; операция получает

более медленное течение, продвижение вперед дается с возрастающими трудностями; потери обороняющейся стороны

начинают оказываться во все более выгодном соотношении с потерями наступающей; простое лобовое толкание

равных сил — весьма невыгодная система операции; если операция не будет вовремя остановлена, наступающий

может оказаться в совершенно беспомощном состоянии, и контрудар обороны вызовет катастрофические последствия

(наше наступление в Карпатах в апреле 1915 года; последние месяцы Верденского наступления).

Обязанность стратегии — не допускать, чтобы наступательные операции затягивались до последнего

издыхания; необходимо большое мастерство руководства, чтобы, не увлекаясь небольшими частными успехами, еще

возможными, вовремя прервать наступление. Как только наступает момент потери нашими войсками тактических

преимуществ, стратегия должна пересмотреть вопрос о целесообразности продолжения операции и закончить ее на

соответственном рубеже, иногда, может быть, даже с отказом от части захваченной территории. Само собой разумеется, что значение поставленной цели, в связи с возможностью добиться се, хотя бы ценой больших жертв, может вынудить

продолжить операцию и в невыгодных тактических условиях. Мы лишь отмечаем, что настойчивость и упорство

переходящие в упрямство, не являются безусловными добродетелями в военном искусстве; нужна оперативная

гибкость, чтобы не расшибить себе лоб об стену. Этой гибкости не было у русского высшего командования в течение

всей мировой войны; оно само загоняло войска, и потому его уделом было руководство загнанными войсками. Поэтому

русские операции велись темпом мелкой извозчичьей рыси, тогда как германские войска, которые больше берегли, оперировали свежим, энергичным аллюром.

Если неприятелю удалось развернуть превосходные силы и мы вынуждены вести оборону в критических

условиях, — задача стратегии заключается в том, чтобы своевременно выяснить невозможность благоприятного

исхода для нас борьбы и прервать ее возможно раньше перед назревающим кризисом. Здесь упорство будет также

неуместно. Одно из удачнейших решений Людендорфа заключалось в том, что он своевременно оборвал Ивангород-Варшавскую операцию; если бы германские войска начали свой отход в Силезию не 17 октября 1914 г., а двумя-тремя

днями позже, Лодзинская операция 11 ноября стала бы невозможной, германская армия была бы действительно

разбита, и боеспособность ее значительно и надолго упала бы.

Выход из операции, принявшей для германцев дурной оборот, оправдывался в данном случае тем, что

Людендорфу нельзя было ожидать перелома операции в свою пользу; в дальнейшем дела портились бы все дальше, все

сильнее и сильнее. Стратег должен взвесить всю дальнейшую перспективу операции, прежде чем отдать распоряжение

о выходе из операции. Требуемая нами гибкость, конечно, ничего общего не имеет с принципиальным уклонением от