19a80551de29cd22aac68fc54f3430de

преследования; а так как мы стремимся оперировать только реально существующими понятиями, то и исключаем

преследование из нашего изложения. Мы наталкиваемся при этом на ряд недоумений, вытекающих из того, что теория

часто считалась не с действительностью, а с тем, что казалось ей желательным, и почти материализовала в

современных умах представление о стратегическом преследовании.

Идея ограниченного преследования с трудом пробивает свой путь сквозь пышную фразеологию, оставленную

прошлым.

Если бы мы попытались найти в военной истории последнего столетия что-либо, похожее на преследование, то

должны были бы обратиться к последним дням русско-турецкой войны — движению русской армии после

капитуляции турок над Шейновым, или к последним неделям мировой войны на балканском фронте, когда Болгария

почти умышленно открыла свой фронт, или же, наконец, обратиться к моментам полного развала белых армий в

гражданскую войну 1918-20 г. г. Преследование оказывается возможным только в атмосфере полного развала

неприятельской государственности, полного ее политического банкротства, в последние минуты перед ликвидацией

вооруженного сопротивления. Возросшая мощь современного государства, его огромные ресурсы, новые эшелоны

мобилизации, железнодорожный маневр, телеграф, — все препятствует ныне преследованию. Собирать урожай на

вооруженном фронте, пока неприятель политически еще не дезорганизован, возможно ныне лишь в пределах самой

операции; преследование ныне знаменует не военную, а политическую победу.

В эпоху Наполеона маневр растягивался иногда на десяток переходов и больше (1806 г.). Широкий захват

Наполеоновского маневра привел ж тому, что французы, создавшие свою терминологию на изучении Наполеоновских

походов, и сейчас еще называют операцию — "маневром".

С появлением железных дорог, в эпоху Мольтке, маневр для первоначальных операций начал частично

осуществляться железными дорогами, в виде первоначального оперативного развертывания; обе стороны

высаживались сравнительно неподалеку друг от друга, и часть маневра, выполняемая походным порядком, в

первоначальной операции несколько сократилась. Дальнейшие же операции (Седанская) велись по типу

Наполеоновских.

В настоящее время каждой операции предшествует особое оперативное развертывание, в значительной

степени опирающееся на железные дороги. Вследствие затруднительности отрыва армий на значительное удаление от

железнодорожных станций, это оперативное развертывание важно производить в возможной близости от тех районов, где может быть достигнута цель операций. Таким образом, в своей исходной части все современные операции

напоминают первоначальные операции Мольтке. Но в заключительной части они совершенно разнятся от

Мольткевских операций, так как генеральных сражений, битв — совершенно конкретных явлений исторического

прошлого — в современной реальной действительности нет и если эти термины еще употребляются, то лишь как

условность, как выражение, в котором сказывается предпочтение образности понятия перед точностью его

формулирования. Генеральное сражение расплылось ныне в значительную часть операции.

Сражение XIX века образовывалось рядом боев, протекавших в течение короткого времени на небольшом

пространстве, в тесной близости противников друг от друга; общая длительность сражения лишь немного

превосходила длительность отдельного боя. Клаузевиц мог считать, со стратегической точки зрения, сражение точкой

во времени и пространстве. Стратегия Клаузевица с того момента, как начинали стрелять пушки, отдыхала, передав все

руководство тактике, до конца сражения. Войска в течение сражения не сменялись, не перегруппировывались, не

пополнялись и не отдыхали; кроме них, только тактические резервы имели возможность участвовать в решении

сражения. Все эти предпосылки сохраняли еще свою действительность в эпоху Мольтке; но, начиная с русско-японской

войны, условия начали меняться.

Фронт столкновений начал расти; очаги боев раздробились и разбросались на значительном расстоянии друг

от Друга. Если в Наполеоновскую эпоху продвижение на 2-3 километра вглубь неприятельского боевого порядка

приводило уже к полному распаду последнего, то в настоящее время углубление и на 60-70 километров не всегда даст

такие результаты (Галицийская операция в августе 1914 г., наступление германцев в марте 1918 г. и т. д.). Нужна целая

комбинация боев, последовательность их, совершение нескольких переходов с успешным боем, — чтобы сломить

неприятельское сопротивление. Общая длительность этих столкновений измеряется уже не часами, а неделями.

Протяжение генерального столкновения во времени уже не находится ни в каком соотношении с длительностью