1998, Скачка тринадцати

Стоп! Фред вскинул голову. При чем тут этот Амбереццио? «Ну ладно, значит, Амбереццио».

- Клэй, - спросил он, развернувшись на стуле, - ты знаешь лошадь, которую зовут Амбереццио?

Клэй Петрович покачал головой:

- В первый раз слышу.

Фред спросил еще нескольких коллег, перекрикивая гам, царящий в ложе, не слышали ли они о лошади по кличке Амбереццио. Наконец кто-то ответил:

- Амбереццио - это не лошадь! Это начинающий жокей.

«Другого нельзя. Амбереццио весь из себя честный».

Фред Колье вскочил, опрокинув стул. По радио объявили, что через минуту будет дан старт последней скачки.

- Одолжи сотню, будь другом! - сказал Фред Клэю. Клэй, знавший о пропавшем бумажнике, дружески улыбнулся и не спеша полез за деньгами.

- Поскорей, бога ради! - воскликнул Фред.

- Ладно, ладно.

Клэй протянул ему сотню долларов и вернулся к работе.

Фред Колье схватил свою программку скачек и принялся пробиваться через расходящуюся толпу к окошечку тотализатора, расположенному на том же этаже, что и ложа. По дороге он листал страницы. Десятая скачка. Возвращение домой, после скачки все лошади продаются, восемь участников… Фред пробежал глазами список участников и нашел то, что искал.

Филип Амбереццио. Едет на лошади, о которой Фред Колье никогда не слышал.

- Сто на номер шесть! - быстро сказал он. Ему выдали билетик, и окошечко закрылось. Сотрясаемый легкой дрожью, Фред снова пробился через толпу и вышел на галерею. Он был единственным репортером, смотревшим эту скачку.

Он восхищался тем, как жокеи все это устроили. Дело было организовано художественно. Если не знать - нипочем не догадаешься. Прочие жокеи окружили Амбереццио, подталкивали вперед, а в нужный момент разошлись и дали ему проход. Амбереццио пришел впереди на полкорпуса, причем остальные так размахивали хлыстами, словно хотели загнать своих лошадей до полусмерти.

Фред Колье рассмеялся. Бедный малыш, верно, вообразил себя великим всадником: выиграть скачку на каком-то несчастном аутсайдере, обойдя всех крутых парней!

Он вернулся в ложу прессы и обнаружил, что всеобщее внимание приковано к Гарбурну Кресси. Кресси привел с собой владельца и жокея Пинсер-Мувмента. Фред Колье добросовестно записал в свой блокнот некоторые высказывания - в достаточном количестве для того, чтобы закрыть эту тему. Но думал он о другом - о большой сенсации. Это дар небес!

Конечно, эту тему надо будет разрабатывать осторожно. Потребуется все его искусство, чтобы в статье не прозвучало прямых обвинений, но тем не менее всем стало ясно, что требуется провести расследование. Его инстинкты отчасти пробудились. Фред даже ощутил былое возбуждение. Он напишет статью в тишине своего номера в мотеле. Здесь, на ипподроме, работать невозможно - каждый журналюга так и норовит через плечо заглянуть!

Внизу, в жокейской раздевалке, Пайпер Боулс потихоньку распределил билетики тотализатора, переданные ему Мариусом Толлманом: на три тысячи долларов - каждому из жокеев, «проигравших» десятую скачку, и на десять тысяч - себе. После этого каждый жокей попросил жену или подружку забрать выигрыш.

Кое-кто из этих дам мог бы оказаться легкой добычей для Волдыря Шульца, но тот уже уехал домой.

Ставки Мариуса Толлмана несколько сократили выигрыш на Амбереццио, но тем не менее прибыль составила двенадцать к одному. Мариус, пыхтя и отдуваясь, переходил от окошка к окошку, собирая по частям свой выигрыш. В кармашках под мышками деньги уже не помещались, пришлось прятать их в более доступных местах. Бедный Волдырь упустил свой шанс!

Фред Колье забрал выигранную пачку денег и вернул Клэю Петровичу его сотню.

- Если ты знал, какая лошадь придет первой, мог бы и мне шепнуть! - обиженно проворчал Петрович, думая о том, что старина Фред непременно впишет все свои поездки на его машине в статью расходов.

- Не знал, только догадывался.

Фред не мог сказать Клэю, на чем основывались его догадки, - Клэй работал на конкурирующую газету.

- Я тебя угощу выпивкой по дороге домой.

- Да уж, надеюсь!

Фред Колье немедленно пожалел о своем необдуманном предложении. Он ведь собирался не пить, пока не закончит статью. Впрочем, одна рюмочка… А выпить хотелось ужасно. Со среды он не брал в рот ни капли спиртного, и казалось, что с тех пор прошла целая вечность.

Они вышли вместе, в толпе последних зрителей. Сейчас, после скачек, ипподром выглядел истоптанным и унылым. Алые лепестки тюльпанов опали, оставив ряды стеблей с обнажившимися пестиками, яркие лужайки сделались серыми от пыли и замусоренными. Но Фред Колье думал только о пачке денег в кармане и о статье, которая уже была готова у него в голове. И то, и другое грело ему душу.

Нет, это надо обмыть. Купить порцию Клэю - в благодарность - и, наверное, еще по рюмочке отпраздновать удачу. В конце концов, нечасто человеку так везет!

Они задержались в баре. Первый двойной бурбон разбежался по жилам Фреда, точно лесной пожар по пересохшему сосняку. От второй порции ему сделалось значительно лучше.

- Ну, пора идти, - сказал он Клэю. - Мне еще материал подготовить надо.

- Ну, еще по рюмочке, - сказал Клэй. - Я угощаю!