Но, как говорится, и это еще не все. Наблюдая за продолжавшейся не первый день напряженностью в отношениях двух командующих армиями, некоторые русские генералы (прежде всего Л.Л. Беннигсен, М.И. Платов, Д.С. Дохтуров и др.) начали делать все, чтобы подтолкнуть князя Багратиона к еще более решительным действиям, направленным против ненавистного многим Барклая де Толли.
Таким образом, можно говорить о том, что в армии сложился некий «генеральский заговор». Присутствие императора еще как-то его сдерживало, но потом недовольные генералы стали практически открыто говорить о том, чтобы силой лишить Барклая командования.
Столкновения среди генералитета – в то время это было обычное дело.
Историк В.И. Безотосный по этому поводу пишет:
Но одно дело – служебные столкновения и недовольство (куда же без этого), и совсем другое дело – обвинение в измене. И вот тут-то горячий по натуре князь Багратион «развернулся» во всю мощь. Как ни странно, этот далеко не самый русский по национальности человек во всем видел исключительно злой умысел иностранцев, и больше всего его раздражали «немцы». По его мнению, в 1812 году вся главная квартира была
Удивительно, но князь Багратион искренне считал себя русским, а Барклая – немцем. И это тем более удивительно, что Михаил Богданович немцем не был по определению (его дед, выходец из старинного шотландского рода, стал российским подданным аж в 1710 году).
Конечно, нелепо сейчас рассуждать на тему, кто был более русским – Барклай или Багратион. Это глупо и неконструктивно. Но дело тут даже не в этом; просто ничто не дает права одному заслуженному генералу столь откровенно грубо отзываться о другом заслуженном генерале.
К сожалению, подобные рассуждения были чужды князю Багратиону, который, кстати, и говорил по-русски с сильным акцентом, и писал с массой грамматических ошибок.
А однажды в приступе гнева он написал графу Ф.В. Ростопчину:
Естественно, подобные слова рано или поздно дошли до Михаила Богдановича. Не могли не дойти. В результате между двумя генералами имела место весьма бурная сцена.
– Ты – немец! – кричал князь Багратион. – Тебе все русское нипочем!
– А ты – дурак, – отвечал ему Барклай де Толли, – и сам не знаешь, почему себя называешь коренным русским.
А генерал Ермолов в это время стоял у дверей и никого не пропускал, уверяя, что командующие очень заняты важным совещанием.
К сожалению, слово «немец» оказалось ключевым в судьбе М.Б. Барклая де Толли.
Вот что пишет по этому поводу генерал-майор, философ и декабрист М.А. Фонвизин: