1812. Все было не так!

Кстати сказать, отрядом А.И. Чернышева был отбит и генерал М.М. Свечин. А генерал П.Г. Лихачев, взятый в плен в Бородинском сражении, был освобожден в начале 1813 года уже в Кёнигсберге, и совершенно напрасно А. Мартыненко пишет, что «после Багратиона среди погибших в[Бородинском. – Авт.] сражении следует назвать генерала П.Г. Лихачева».

Генерал П.А. Тучков 3-й, взятый в плен в арьергардном бою за Смоленском, был отправлен во Францию. Его освободили только весной 1814 года, когда союзные войска вошли в Париж. Известно, что во Франции ему, как генералу, было выделено 2000 франков годового содержания.

Отметим, что из армии Наполеона в 1812 году в плен попало 39 генералов и около 50 полковников. Большинство из них благополучно вернулись домой в 1814 году.

С пленными русскими солдатами, естественно, обращались гораздо хуже. Например, португальцы получили приказ расстреливать русских, которые не могли идти. Соответственно они приставляли стволы ружей к головам пленных и стреляли с нескрываемым удовольствием, причем делалось это очень неумело.

А вот маршал Бертье убеждал солдат охраны ночью давать возможность пленным спасаться бегством. Он понимал, что кормить их все равно нечем, а охрана требует сил, которых у отступающей армии не было.

Конечно же, пленных периодически отбивали армейские партизанские отряды и казаки. И жестокость конвоиров по отношению к пленным вызывала с их стороны ответную жестокость.

Как мы уже говорили, особое зверство демонстрировали никогда не отличавшиеся особым героизмом в боях португальцы. Они вызывали возмущение даже у видавших виды французов.

Генерал Филипп-Поль де Сегюр свидетельствует:

«Мы были изумлены, встретив на своем пути, видимо, только что убитых русских. Примечательно было то, что у каждого была совершенно одинаково разбита голова и окровавленный мозг разбрызган тут же. Нам было известно, что впереди шло около двух тысяч русских пленных и вели их испанцы, португальцы и поляки».

Штабные офицеры реагировали по-разному: кто-то негодовал, кто-то пытался оправдывать, кто-то оставался безразличным. А вот генерал Арман де Коленкур совершенно вышел из себя и закричал:

– Это какая-то бесчеловечная жестокость! Вот она – пресловутая цивилизация, которую мы несли в Россию! Какое впечатление произведет на неприятеля это варварство? Разве мы не оставляем у русских своих раненых и множество пленных? У нашего неприятеля – все возможности самого жестокого мщения!

Наполеон в ответ промолчал, но на следующий день эти убийства прекратились.

Фабер дю Фор. Русские военнопленные

Тем не менее положение русских пленных было ужасно. Особенно лютой зимой.

Вюртембергский лейтенант Генрих-Август фон Фосслер свидетельствует:

«Отряд примерно из 2000 русских пехотинцев, плененных французами в битве при переходе через Березину и идущий с армией по направлению к Вильно, испытал подобную участь. Лишь горстка из них достигла пункта назначения. Большинство замерзло до смерти ночью на биваках, и многие из оставшихся, неспособные держаться из-за изнурения и обморожения, были застрелены своими охранниками и оставлены лежать на обочине дороги».

Маркиз де Пасторе из интендантской службы рассказывает:

«Я сам видел, как русские пленники доходили до последних крайностей под влиянием раздирающего голода, который одолевал их, потому что съестных припасов не было и для наших собственных солдат».

Обессиленные солдаты наполеоновской армии, пораженные после переправы через Березину страшными морозами, не имели сил конвоировать никому не нужных пленных и вскоре сами становились таковыми.

Десятки тысяч русских пленных – это очередной миф о войне 1812 года. Но пленные все же были, и было их немало. К сожалению, М.И. Кутузов, имея все возможности помочь несчастным, не сделал ничего для их спасения. Он радовался тому, что отступающий противник вынужден питаться лошадиным и даже человеческим мясом, но при этом даже не задумывался над тем, что муки русских пленных от голода и холода были еще страшнее.

* * *