174c8bda-ed46-49bf-97f6-65ff36b29792

- Да, мы участвуем в игре, - сказала Лиана, подняв руку и поправляя волосы. При этом

она смотрела на Парфена таким взглядом, что… что я еѐ просто возненавидела. Вторично.

Какое она имеет право на него так смотреть?

- Почему вы опоздали к игровому старту? – зло спросила я.

Так-так, Злодею мой тон не понравился, а лиса удивилась настолько, что уставилась на

меня во все глаза. Правильно, не думай, что я безобидная овца и не могу ответить. Ещѐ как

могу.

Я бы хотела обладать телепатическим даром, чтобы отправить ей сигнал типа «он мой и

не вздумай его трогать», но остановило меня вовсе не то, что на самом деле он не мой, а то,

что нельзя не давать ему выбора. Он должен сам меня выбрать, как это ни печально, а я могу

только ждать и делать всѐ от меня зависящее, чтобы показать, что я лучше.

Я ведь лучше, верно? Но хоть в чѐм-то!

Благодаря тактичному молчанию со всех сторон мой боевой настрой испарился, Злодей

откинулся на стуле и допил свой напиток одним глотком. Тяжело вздохнул.

- Нам пора работать. Не знаю, почему вы на самом деле тут шлындаете, но это ваше дело.

А у нас намечен захват, так что некогда бездельничать. А теперь – уходите.

Как стыдно-то! Всѐ-таки подставилась, ведь нас так демонстративно выпроваживают на-

верняка из-за моего поведения.

Однако Парфен свободно встал и не выглядел расстроенным. Улыбался так тепло, будто в

себя не мог прийти от радости, что повидал давних друзей.

- Пока, Тарлонг. И рад знакомству, Лиана.

- Заходите, - ответила она, прикрывая глаза рыжими ресницами.

Я отвернулась и дождалась, пока Парфен пройдет мимо, а потом пошла за ним. Так мы

неторопливо двигались в сторону холма, с которого спустились, по дороге Парфен с лю-

бопытством оглядывал лагерь и дружелюбно улыбался всем встречным–поперечным. Особен-

но девушкам, что меня особо раздражало. Надо же, он у нас в отличном настроении, подумай-

те, какая невидаль! Не то что я. Нет, я знаю, конечно, теоретически, что в мире существует

множество девушек, некоторые вполне симпатичные, найдѐтся и одна-две красавицы, но что

они станут попадаться ему на глаза... этого я не предусмотрела.

Оказывается, я жутко ревнива.

Боже, а я ведь всегда посмеивалась над такими девицами, которые глаза готовы выцара-

пать, стоит тебе взглянуть на их кавалера, обычно, кстати, довольно облезлого и неприятного

типа, на котором твой взгляд остановился совершено случайно. Но ведь в моѐм случае там

очень даже есть на что посмотреть? Значит, мой случай исключение?

Ага, наверняка каждая так и думает.

Чѐрт, чуть язык себе не откусила от злости.

Пришлось немного отстать и стараться смотреть всѐ больше под ноги, а то мало ли что я

могу сделать в порыве аффекта. Не закатывать же, в самом деле, скандал тому, что он улыба-

ется и здоровается с девушками? Это ведь безумие, верно? Однако так хочется…

В общем, таким неторопливым манером мы прошествовали мимо стола, за которым уже

завтракало около десятка вольнодумцев, мимо вездехода, по которому Парфен вычислил

вольнодумцев.

И даже минув границу лагеря и оставшись в одиночестве, мы двигались медленно и мол-

ча.

Оказавшись далеко от лагеря, на вершине холма, Парфен вдруг резко остановился, огля-

нулся, развернулся, выпрямился и в упор уставился на меня серьезными глазами. Больше он

не улыбался.

- Айка, тебе придѐтся уйти.

Земля под ногами зашаталась, качнулась вперед, потом, к счастью, выровнялась, а потом

полностью приковала к себе моѐ внимание, потому что я даже не могла поднять головы.

Я знала, конечно, что рано или поздно это произойдѐт. Как у нас говорят – «сердцем чу-

яла». Можно сколько угодно мечтать о покорении принца, но факт в том, что принцы любят

принцесс. Вернее, время проводить предпочитают с хулиганками, однако женятся и на люди

выводят всѐ-таки принцесс, таких же, как они сами. И детей с ними заводят, и общий дом, по-

тому что развлечение и семья для них совершенно разные понятия. И только такие наивные

дурочки как я, продолжают верить в принцев, предназначенных Золушке.

Я всѐ испортила. Не знаю, что именно я сделала не так в этот раз. Опозорила, должно

быть, таким способом, каким еще умудрилась не опозорить прежде.

- Айя… Скройся в джунглях или лучше уйди на ту сторону зоны, подальше от этого ла-

геря. Они действительно что-то задумали, поэтому держись подальше. Ты слушаешь?

- Что? – спросила я, не поднимая глаз. Он хочет от меня отделаться, раньше, чем закон-

чатся три дня, это и ежу понятно. Не хочет рисковать. Хорошо хоть разговаривает как ни в

чѐм не бывало и не злорадствует. Это было бы так стыдно – если бы он стал надо мной сме-

яться, потому что впервые я понимаю, каким уязвимым ты становишься, когда открываешься

другому человеку, и как легко сделать тебе больно, как легко уничтожить, растоптать и даже

не понять, что ты наделал.

- Ты заметила? Они всей командой ночевали на улице, там груда неубранных сдутых мат-

расов и мешков. Поняла, что это значит?

- Не поняла.

Да и не до этого мне. Меня поглощает вселенская скорбь одиночества, мне не до наблю-