15 лет спустя

— Понял. Буду ждать тебя на предыдущем месте словно памятник.

— Договорились, памятнк ты наш…

Олег облегчённо выдохнул и пополз дальше. Ещё метров через десять он наткнулся на обычную дверь. И, что его удивило, не на металлическую, а деревянную, лишь обитую жестью.

Белый встал в полный рост и внимательно осмотрел раму двери. Ни проводов сигнализации, ни датчиков. Хотел было толкнуть дверь внутрь, так как ручки с его стороны не было, да и петли показывали, что дверь открывается именно в помещение, как услышал тихие голоса, притом… детские.

— Сань. Давай дальше не пойдём. И так глубоко спустились. Ты хочешь вообще здесь заблудиться?

— Данька. Струсил? Ты же сам слышал, что где-то здесь находится склад, битком забитый разными ништяками. Тебе что, не нужно на халяву какой-нибудь товар?

— Почему не нужен? Нужен. Но вдруг здесь охрана какая. Поймают снова — родители всыпят так, что потом неделю сесть не смогу. Так уже было, когда меня вояки скрутили.

— Это не военные, а ФСБ-шники. Мы тогда вышли на какой-то секретный узел связи. Сам виноват, что тебя повязали. Кто тогда драпанул без оглядки? А я тебе говорил — стой и не дыши. Так нет, помчался, только пятки сверкали.

— Тебе-то легко говорить — взяли меня одного. И я ведь тебя тогда не выдал, сказал им, что один лазал по подземельям.

— Поэтому я с тобой до сих пор и вожусь. Ладно. Уговорил. Давай возвращаться. Времени и в самом деле много. Скоро одиннадцать будет. Тебя родители-то не заругают?

— Нет. Мои предки сегодня с утра ушли на сутки. А тебя?

— Бабушка уже привыкла, что я ночью часто прихожу. Она мне оставляет поесть, а сама рано ложится спать. Так что контроля мало. Ну что, двинули? Думаю, что скоро выберемся, если ты, конечно, меня послушал и ставил стрелки как я говорил.

— А то… Я ж не дурак, что бы здесь остаться навсегда. Сань. Стирать метки будем на обратном пути?

— Зачем? Ты же их, как я заметил, ставил у самого пола. Какой взрослый будет обращать внимание на низ стены…. Не, не будем. Теперь мы знаем, как сюда пройти. В следущий раз двинем дальше. Уверен, что нам повезёт…

Голоса стихли, а вслед за ними и топот двух ног.

Олег легко нажал на дверь и удивился, что она даже не заперта. Зайдя в небольшую комнатку метра два на два, увидел пару столов, на которых стояла древняя армейская аппаратура, покрытая толстым слоем пыли и раскуроченная давным-давно. Напротив двери была точно такая же, но уже стальная. Приоткрыв её и, пройдя по коридру метров тридцать, Олег и в самом деле обнаружил на стене у самого пола еле видимую стрелку, начертанную цветным мелком. Улыбнувшись, мысленно поблагодарил пацанов за помощь и вернулся назад, прикрыв плотно обе двери.

* * *

Аккуратно миновав паутину датчиков, Белый выглянул в тоннель. Темень и тишина… хотя электрокар со стопроценной гарантией должен был прибыть к точке назначения уже давно. Почему не отправили тревожную группу — вот это был наиболее важный вопрос, которым задался Олег. Вновь перебежав через тоннель, юркнул в проход, сразу угодив в руки Свара.

— Что, путешественник, нашёл что интересное? — поинтересовался Древний.

— Нашёл. — У Олега непроизвольно на лице появлась улыбка. — Не буду долго рассказывать, но если будем себя вести тихо и аккуратно, то выберемся на свежий воздух вполне быстро. А что у тебя?

— Если в двух словах, то эта женщина и в самом деле нам не врала о себе. Она — далёкая внучка твоего знакомого.

Олег от этих слов расстроился.

— Значит, я параноик и зря отключил Наталью? Теперь надо будет извиняться за свою дурость.

— Нет, не придётся. Наталью заставили выполнить то, что было против её воли и убеждений.

— Что значит заставили? Любого члена братства невозможно заставить поступать против своей воли. Защите разума и способам противодействия допросов учат лет с десяти. А чуть позже и нескольким способам, как легко вообще оставить в дураках своих пленителей.

— Белый. Выражайся по-человечески, а не заумным языком. «Оставить в дураках»… Откуда у тебя такой возвышенный слог? Говори прямо — кончить жизнь самоубийством.

— Виноват. Ты прав. И что в итоге?

— В итоге, как ты говоришь, то, что у женщины взяли в заложники двух детей и поставили перед фактом, что или она выполняет то, что скажут и приведёт нас в руки тех, кто ожидает в командном пункте, или… деток получит по частям. Она хотела было сама убиться, но там оказался ренегат из братства, который предвидел подобное, и не позволил ей уйти.

— Час от часу… Нам что, теперь придётся её детей вызволять? А своими делами когда займёмся? Теми, что нас привели сюда?

— Ты мне не дал до конца договорить. Можно я закончу?

— Прости, Свар, но я думал, что ты уже закончил. Продолжай, конечно.