13 уровень

— Марш за пайками, мне нужна глюкоза для работы, — требовательно произнёс синтет, после чего больно ткнул в бедро Уно черенком облупившейся от времени швабры.

— Ты же сказал, сегодня выходной? Так зачем тебе работать? — внутренне надеясь, что происходящее розыгрыш и вот-вот прозвучит сигнал контрольного браслета, удивился молодой человек.

— В отличие от тебя — безмозглого крысёныша, я работаю, когда мне хочется, а не когда обязан, — проскрипел дед и выехал из комнаты.

Какое-то время Уно растерянно сидел на кровати, тупо не зная, что делать дальше. В отлаженную схему повседневности вкрался фатальный сбой, имя которому «выходной».

«А чем занимаются в выходной? Наверное, чем-то хорошим?» — задался он вопросом.

Приятных занятий Уно знал ровно три — чтение бумажных книг, вдумчивый разбор штуковин, найденных на мусорном могильнике и бессмысленные прогулки по их полупустому городу.

Но тут же выходило, что ничего из перечисленного ему не светит. На новый томик приключенческой беллетристики не хватало кредитов. Разжиться замысловатой железякой он мог исключительно на работе — которая разбор и сортировка древнего мусора. А погулять по городу удавалось лишь когда дед был занят и не учил его первичному языку программирования. Вот уж бесполезное занятие. Как человек не дружащий с математикой, Уно понимал, что никогда не сможет применить его на практике.

По мере раздумий, утренняя ясность начала улетучиваться. Сознание накрыла мутноватая пелена. Губы пересохли, захотелось пить.

Вздохнув, молодой человек поплёлся на кухню, где налил из крана стакан воды. Вода утолила жажду, но ясности не дала. Более того, словно насытившись ей, муть захватила мозг целиком. Страдальчески вздохнув, Уно позавидовал себе прошлому. Во время обучения в школе-интернате голова его работала исключительно хорошо.

С другой стороны, в те времена у него не имелось и минуты свободного времени, а жизнь напоминала ад, когда, чтобы поесть, надо было учиться, а чтобы учиться — драться, обманывать и юлить.

Быстро закончив утренние дела вроде чистки зубов и посещения туалета, Уно оделся и вышел на улицу. Как оказалось, особых перемен выходной не принёс. Как и всегда, город ощущался мёртвым, а вылизанные роботами-уборщиками улицы выглядели пыльными без всякой пыли. Наверное потому, что почти всё на них имело серый цвет. Единственное что радовало, так это погода. Тёплая и сухая, она соответствовала началу лета.

Обычно, выходя из дома рано утром, Уно видел других идущих на работу людей. С некоторыми он здоровался. Некоторые, кому было не зашквар общаться с гражданином Третьего класса, здоровались с ним.

Сейчас же улица была пуста. Выходило, что все либо сидели по домам, вкушая радости этого загадочного выходного, либо с утра пораньше отправились в центральный узел городской конгломерации, поучаствовать в таинственном митинге.

«Ну, меня в центральный узел всё одно не пустят», — расстроенно подумал Уно.

Покрутив головой по сторонам, он поплёлся в сторону пищевого распределителя. Ряды однообразных серых строений безразлично провожали его глазами запылённых окон. Молодой человек платил им той же монетой, задумчиво пялясь в потрескавшийся от времени асфальт.

Большинство домов пустовало: жителей давно выселили в аграрную зону. Те немногие кто ещё жил здесь, в основном трудились на расположенных поблизости обширных мусорных могильниках.

Дойдя до пищевого распределителя, Уно долго пялился на контрольное табло, на котором в коем то веке сменили картинку. Сейчас с небольшого экрана на него смотрел чеканный профиль фюрера. На голове правителя Земли красовался помпезный лавровый венок. Облизав глазами каждый пиксель, молодой человек приложил к экрану корпус контрольного браслета. Одобрительно пискнув, распределитель выплюнул в лоток два плотных бумажных пакета — один стандартного размера и один совсем небольшой, с кассетами сублимированных биопрепаратов.

Взяв пакеты, молодой человек поплёлся к дому. В этот раз его одиночество решил скрасить охранный кибер. Упрямо преследуя одинокого прохожего, он на всю улицу орал запись про великие подвиги, предстоящие свершения и про то, что гражданам необходимо хорошо потрудиться и не менее хорошо подождать светлое будущего, которое не за горами.

Вернувшись к дому, Уно какое-то время разглядывал родное двухэтажное здание из красного кирпича. В отличие от соседних, отпечатанных из пенобетона строений, их дом был ну пипец какой древний. Но его отчего-то не разбирали. Более того, только на его памяти к дому дважды прилетал рой строительных киберов, которые старательно вылизывали и напитывали строение восстанавливающими и укрепляющими растворами.

«Наверно, здесь когда-то жил кто-то важный. Например, друг нашего великого фюрера», — в сотый раз рассудил он, после чего толкнул скрипучую деревянную дверь.

Как ни старались киберы, скрипеть старинные петли не переставали.