13 несчастий Геракла

Я увидел из окна, как кавалькада автомашин вырулила на дорогу, ведущую к воротам, и пошел выполнять приказ Кузьминского – осматривать дом. Здание оказалось гигантским, трехэтажным, вернее, этажей было четыре, если считать еще и цокольное помещение, в котором находились бассейн, сауна, бильярд, прачечная и комнатка, где громоздился котел отопления.

На первом этаже было немного комнат. Столовая, гостиная с камином – огромные, сорокаметровые помещения с высокими полукруглыми окнами. Еще здесь имелись комната с аккуратно застеленной кроватью – очевидно, гостевая, кухня, несколько кладовых, туалет, ванная…

Увидав, что я заглянул в кухню, Лариса Викторовна улыбнулась:

– Не хотите кофейку спокойно попить?

Сидевшая у стола возле кастрюли с нечищеной картошкой девушка улыбнулась и, выпрямившись, кокетливо подхватила:

– Присоединяйтесь к нам, познакомимся!

– Катя, – сердито оборвала ее Лариса Викторовна, – занимайся своим делом!

Девица покорно взяла отложенный ножик и принялась с деланым усердием скрести клубень, не забывая при этом стрелять в мою сторону густо намазанными глазами.

– Спасибо, – ответил я, – пока не хочется.

– Как только проголодаетесь, – заботливо продолжила Лариса Викторовна, – немедленно приходите. Кстати, что вы предпочитаете из еды?

Я пожал плечами:

– Я всеяден, словно опоссум.

– В наше время редко встречаются некапризные мужчины, – улыбнулась экономка. – И все-таки, что вы больше любите – рыбу, птицу?

– Мясо, – ответил я, – не отличаюсь особой оригинальностью, как большинство представителей моего пола, великолепно отношусь к котлетам.

Обсудив с Ларисой Викторовной достоинства и недостатки бараньих отбивных, говяжьей вырезки и свиного окорока, я плотно закрыл дверь и хотел идти на второй этаж, но тут из-за створки донесся громкий голос Кати:

– А симпатичный какой! Высокий! И с утра в костюме! Мне такие мужчины нравятся. Не знаете, Лариса Викторовна, он женат?

– Эта птица не для тебя, Катерина, – сурово ответила экономка, – ты уже что, не убиваешься по Косте?

– Так он меня бросил, – протянула Катя. – Этот секретарь симпатичный. Как вам кажется, я ему понравилась?

Я на цыпочках отошел от двери и двинулся на второй этаж. В самом конце была моя комната, за ней следовал кабинет Сергея Петровича. При желании я мог попасть в него, не выходя в коридор. Помещения соединяла небольшая дверка. Впрочем, хозяин тоже мог войти ко мне из своей спальни. Все три «отсека»: его опочивальня, рабочая комната и моя спальня шли анфиладой. Потом следовал небольшой холл с диваном и парой кресел, а за ним начиналась половина, на которой проживали Анна, Валерий и Клара. У каждого из них имелось по собственной комнате.

Мне показалось неприличным изучать в отсутствие хозяев их спальни, поэтому я просто приоткрывал двери и тут же их закрывал. В комнатах Сергея Петровича царил спартанский порядок, все было убрано, расставлено и разложено. У Валерия сильно пахло табаком, очевидно, он курил трубку, у Анны повсюду валялись интимные детали туалета, а у Клары был такой кавардак, что я даже изумился.

Со второго этажа на третий вела винтовая лестница, я поднялся по ней и попал в мансардное помещение, огромное, наверное, стометровое, с массой уголков и закоулков. Все оно принадлежало Белле. И в отличие от двоюродной сестрицы-неряхи Беллочка оказалась аккуратисткой. Кровать у нее была застелена пушистым розовым пледом, несколько десятков плюшевых игрушек сидели на полках, на длинном, извилистом, прикрепленном к стене столе стояло неимоверное количество техники: телевизор, компьютер, принтер, сканер, музыкальный центр и еще какие-то непонятные штуки, мирно моргавшие зелеными лампочками. Пол устилал ковер светло-бежевого цвета, в других помещениях покрытия имели более темный оттенок.

Еще одно отличало владения Беллы. Здесь не имелось ни одной картины. На стенах тут и там виднелись постеры в простых белых рамках.

Я спустился на второй этаж, устроился в кабинете и сделал вид, будто разбираю бумаги. Честно говоря, живопись, которой был украшен дом, поражала. Сергей Петрович потратил не один десяток тысяч долларов, меблируя покои. Тут все было дорогим, качественным. За исключением бело-голубой комнаты, которая временно досталась мне, все остальные выглядели безупречно элегантными, и… вдруг жуткая мазня в тяжелых бронзовых рамах.

Кабинет хозяина украшал портрет дамы в жемчугах. Неведомый художник плохо владел пропорциями, поэтому руки женщины получились несуразно длинными. Лицо казалось плоским и каким-то непрорисованным, зато роскошное серое платье было выписано с любовью. Рюшечки, оборочки, воланчики, кружавчики… Абсолютно гладкую, неправдоподобно белую шею украшало жемчужное ожерелье, а над ключицей ярко краснело круглое пятно.

Более идиотского полотна я в жизни своей не видел, впрочем, остальные, рассеянные по комнатам, выглядели еще гаже.