13 июня 41 года

   Недоверчивый Афанасьенко пророчил, что капитан выведет меня на чистую воду, я окажусь шпионом, а они получат благодарность от командования за проявленную бдительность.

  Комендатура располагалась в большом селе в большом двухэтажном деревянном доме.

  И тут меня потихоньку стали одолевать сомнения относительно того, что я все еще нахожусь в 2012 году.

  Местные жители, встреченные по пути, были одеты крайне архаично, всюду деревянные постройки, пара повозок с расседланными лошадьми, новая только что сошедшая с завода полуторка ГАЗ.

  Как-то это все мало напоминало современную Белоруссию, бедноватую, но чистую и вполне современную страну.

  Может быть мне повезло наткнуться на ролевиков-реконструкторов, помешанных на ВОВ?

  Солдаты, которые вели меня под конвоем, и те, что встречались на пути, носили чистую, но хорошо заношенную форму советской армии 40-х, выглядели усталыми, замотанными, недокормленными, но при этом вполне служивыми людьми. Один из солдат жадно смолил самокрутку.

  Реконструкторы выглядели обычно иначе: то из эльфийского кафтана айфон торчит, то робингудовский стрелок в китайских кроссовках с Мальборо пепел стряхивает. Здесь же несоответствий пока не наблюдалось. Если судить из исторических киношных постановок, отсмотренных в юные годы, тридцатые - сороковые нашей Родины. Красный флаг с серпом и молотом на здании сельской администрации подтверждал мои размышления.

  Меня довольно невежливо втолкнули в кабинет, где за столом сидело двое офицеров, опустили на стул посередине комнаты и сильно приложили кулаком по голове. Видимо, для стимулирования желания говорить правду и только правду. Только вот боли я опять не почувствовал. Просто отметил, что пограничник двинул от души, не жалея кулака.

  - Товарищ капитан, старший сержант Афанасьенко задержанного доставил.

  - Погоди, Афанасьенко, - поморщился один из сидящих. Уже довольно пожилой с сединой на висках, - вдруг это немецкий коммунист? Сбежал к нам от нацистов, а ты его, не разобравшись, по башке отовариваешь?

  И говорит мне:

  - Der Genosse, Sie der Kommunist?

  - Ни бельмеса не понимаю, товарищ капитан, - ответил я и улыбнулся. - Давайте общаться на русском.

  Офицеры переглянулись и почему-то нахмурились.

  -Это хорошо, что вы русский знаете. - сказал седой. - Я комендант капитан Васильев. Это мой заместитель старший лейтенант Иванов. Он будет вести протокол вашего допроса. А теперь представьтесь, пожалуйста, и потрудитесь объяснить зачем вы нарушили государственную границу Союза Советских Социалистических Республик?

   Вопрос седого был крайне интересен не только ему, но и мне. Как я мог оказаться на границе государства, которого давно уже нет?

  Для розыгрыша все вокруг было слишком натурально, а в фантастику верить не хотелось. Нравилась мне моя комфортная устроенная жизнь, и попадать в прошлое во времена сталинского социализма как-то не улыбалось. Это только дурням кажется, что в то время было все хорошо и был порядок.

  - Прошу прощения, командир, - я почесал затылок. - Куда я собственно приплыл, и давно ли здесь граница?

  - Интересная тенденция, товарищ капитан, - усмехнулся старлей, молодой с волевым красивым лицом и колючими серыми глазами. Ему бы на плакат 'Враг не пройдет'. - Раньше пойманные шпионы прикидывались друзьями Советской власти, а теперь косят под психов.

  - Да какой я шпион, товарищ пограничник, залез в водичку покупаться. Плыву, никого не трогаю, а тут ваш боец кричит: вылезай, а то будешь уткой на охоте.

  - Я такого не говорил, - хмыкнул Петренко и прикусил язычок, под сердитым взглядом коменданта.

  - С этого момента поподробнее, - оживился Иванов.- Где залезли купаться? С нашей стороны или немецкой? Где вещички оставили? Был ли с вами еще кто или вы решили в одиночку наслаждаться купанием в пограничной речке?

  - А можно сначала поесть? С утра ничего не ел, - взмолился я. Есть я не хотел, но за трапезой рассчитывал выиграть немного времени. Затем мой взгляд упал на сложенные на столе газеты. - И почитать свежую прессу. Интересно, что пишут. Там, - я ткнул на запад, - СССР в печати в основном поругивают.

  - Значит вы все-таки с того берега. Хорошо, давайте вместе пообедаем, а после вы нам расскажете, что происходит на немецкой стороне, товарищ ... - начальник заставы посмотрел на меня, передавая мне 'Правду'

  - Киреев, - брякнул я и застыл, увидев дату газеты: 13 июня 1941 года. Закашлялся и почувствовал, что мне не хватает воздуха. Попал. До войны оставалось всего девять дней. А я любимый в самом центре начинающегося пожара, в котором сгорит более 20 миллионов моих сородичей.