128286c8c41a4b14f19c2b3fec709f48

— Мы с санкции Антона Ивановича, — возразил Бутурлак, и веселые нотки прозвучали в его голосе, — провели небольшую ревизию. Точнее, не мы, а Андрейка с Филиппом. Они знали, что год назад сельские мальчишки нашли в лесу оружие. Спрятали, да потом не могли найти. Так вот, наши ребята разыскали ту захоронку. Теперь у нас три “шмайсера”, ручной пулемет, не считая гранат.

— Вот это да! — с неподдельным удивлением воскликнул “ястребок”.

Лейтенант не выдержал и весело рассмеялся, и этот его смех немного разрядил сгустившуюся обстановку.

— А я уже думал, — сказал Вербицкий, — конец нам. Что сделаешь с карабином против автоматов? Как кроликов…

— Подождите, — сказал директор школы, — никак все же не могу поверить, что Груздева собирается меня убить. На днях разговаривал с ней, еще дочку ее хвалил… А что тот бандеровец говорил про какие-то документы, спрятанные в школе, и что сам Коршун интересуется ими? Я считаю, надо сообщить обо всем этом районному руководству.

— Связи с районом нет, — сказал Демчук. — Опять линия повреждена. Или повредили, — уточнил.

— Придется ехать.

— Вы и поезжайте, Петр Андреевич! — предложил Бутурлак. — Только не задерживайтесь, ведь каждый активный штык нам важен!.. А вы, Антон Иванович, все же поговорите с Суярко. Слышали, сам Коршун прибыл, и сколько их сейчас с ним, подручных, только бог знает.

— Бог богом, а нам бы стоило знать, — отозвался Антон Иванович. — Пока что их не больше четырех-пяти.

— Откуда знаете?

— Две буханки хлеба, — сказал рассудительно Демчук. — Для пятерых буханка на день — в обрез. Мясо у них есть — косулю убили, — так хлеба им как раз на два дня.

— Логично, — сказал лейтенант. — Но ведь к Коршуну могут прийти еще на помощь.

— Могут, — вздохнул Демчук. — Кстати, Петр Андреевич, вы сейчас в школе ремонт делаете, посмотрите: а вдруг найдете тайник Коршуна…

— Ремонт? — спросил с иронией Ротач. — Ну, если это называется ремонтом…

Бутурлак усмехнулся. Завтра на село налетят бандеровцы, и кто знает, останется ли кто из них в живых и останется ли целой сама школа, а они начинают спор о каком-то ремонте… Что ж, люди есть люди…

— Давайте подытожим, — сказал он. — Вы, Антон Иванович, сейчас или утром попробуете по телефону связаться с районной милицией. Если не выйдет, в райцентр едет Петр Андреевич. Богдан разговаривает с отпускником Кушниром. Если просохнет, дадим ему карабин. С Суярко я поговорю сам. Сейчас прошу не расходиться. Андрей! — крикнул. — Тащи сюда оружие! Пулемет беру на себя, вам — по “шмайсеру”.

— А карабины нам! — отозвался Андрей.

— Детям до шестнадцати… — начал Бутурлак шутливо, но сразу понял, что ребята не примут его шутки, и закончил серьезно: — Вы будете в резерве главного командования и, если останется оружие…

— Прошу вас, — сказал Антон Иванович, — извините, но я уж по старинке, с карабином… Не привык к этим тарахтелкам…

— Мы, дядя, с вами поменяемся, — обрадовался Андрей.

— Давайте сразу договоримся, — предложил Вербицкий, — начальником обороны села назначается лейтенант Бутурлак. Антон Иванович, не возражаете?

— Согласен.

— А то анархия какая-то начинается — “поменяемся”… Все будут выполнять приказ, и точка.

— Товарищ Ротач — старший по званию, — сказал Бутурлак.

— Нет, нет, — возразил Петр Андреевич. — Я политработник, а вы — строевой командир. Вам и карты в руки.

Бутурлак понимал, что для споров нет времени.

— Есть! Село объявляется в осадном положении, — серьезно сказал Бутурлак. — Но это строгая военная тайна! Вербицкий, когда будешь разговаривать с Кушниром, ничего прямо не говори. Если согласится помочь, веди ко мне. Гражданку Груздеву задерживаем сразу. А с дочерью ее как? К соседям, что ли?..

— Да не бросим же одну, — проворчал Демчук.

— Вот и хорошо. Сейчас мы с Вербицким немного посовещаемся, а на рассвете посмотрим, где будем ставить засады. Ребята, будете легкой кавалерией. Сергейка, это к тебе тоже относится. Подберите еще трех-четырех надежных людей, будете наблюдать, кто в село приходит, кто уходит из него. Понятно, для чего?

— Еще и как! — откликнулся Филипп. — Выявить, с кем бандеры имеют связь.

— Я всегда знал, что ты умница, — улыбнулся Бутурлак.

Антон Иванович постоял во дворе, глаза привыкли к темноте. Дождь все еще шел. Он натянул капюшон старого брезентовика, чтобы лучше замаскироваться. Забросил карабин за плечо, дулом вниз, как носят иногда охотники, пощупал гранаты в карманах. Подумал: “Сколько еще война напоминать о себе будет? За день Андрей с Филиппом нашли три автомата, пулемет. А сколько еще будут подрываться на минах люди, дети, женщины? Надо за это дело браться. Покончим с бандитами, тогда…”

Прижимаясь к заборам, направился к сельсовету. Постоял на крыльце, ища ключи в карманах. Не нашел и решил уже возвращаться за ними домой, но вдруг нащупал во внешнем кармане пиджака. Выругал себя: мол, стареем, уважаемый, и делаемся забывчивым, ведь ощупывал этот карман, черт бы его побрал…