12 встреч, меняющих судьбу. Практики Мастера

За стойкой происходило несколько событий одновременно. Старинная, облупившаяся, от этого еще более очаровательная итальянская машина варила два кофе, пшикая и плюясь. Маэстро своего дела, бармен, пританцовывал. Одной рукой он достал сигару, пощелкал гильотиной. Откуда-то появились красивые спички. Весь набор выверенно разместил на металлическом подносе. Подхватил бутылку воды из холодильника, аккуратно, за горлышко, чтобы не повредить самое ценное в эстетике момента – капельки влаги, проступавшие от контакта с теплым воздухом. Чуть встряхнул и поставил рядом. Одно его действие плавно перетекало в другое. Это завораживало настолько, что вспомнился балет в Мариинке, за которым следишь и, кажется, не дышишь.

Вид у бармена был до невозможности довольный.

– Человек на своем месте, любит работу, – сказал я.

– Ну а про этого что скажешь?

Официант грузно сидел рядом и с пустыми глазами перекатывал сахарный пакетик. Он был в чистой белой рубашке, но все равно выглядел неопрятно.

– А этот явно занимается не своим.

Официант поднялся было, но тут же плюхнулся обратно.

Бармен со словами: «Сиди-сиди, я сам» принес все нам, аккуратно расставил, сказал: «Хорошего дня, Артур».

Воду, кофе и сигару, оказывается, все нам.

Заведение было полупустым, но живым, с душой. И с одной незаметной комнатой, в которую нас вскоре пересадили.

Глава 14

Бармен подошел и сказал негромко:

– Сигарная комната свободна, проходите.

Я удивленно посмотрел на Артура. Тот кивнул и как ни в чем ни бывало прошел к незаметной шторке в противоположном конце ресторана, которая поначалу казалась мне декоративной.

За ней оказался уютный кабинет в английском стиле. Книжные полки, наполненные филигранными курительными принадлежностями музейного качества. Интерьер дополняли роскошный кожаный диван с медными клепками и аккуратный стеклянный столик, на который поставили наш заказ.

Артур глотнул кофе, удовлетворенно кивнул. Спросил меня:

– А ты сейчас кто больше? Бармен или официант?

Юлить не было смысла:

– Скорее, официант.

– Так вот, задача – стать как бармен. Вообще, эти двое ребят – олицетворение нашего разговора о призвании. Помнишь его?

Я кивнул:

– Да, помню. Вот попрактиковаться не выдалось возможности.

Артур продолжил:

– Заметь, они могут оба пойти на другую работу. К примеру, менеджерами по продажам. И бармен будет кайфовать опять, а официант – крутить, только не сахарный пакет, а ручку или телефонную трубку.

Я согласился, это легко представлялось.

– Можешь назвать главную проблему в мыслях официанта? – спросил Артур.

Мне не пришлось долго думать. Это моя проблема до недавнего. Она же – бич миллионов, если не миллиардов по всей Земле.

– Он ищет свое призвание. Точно тебе говорю. Или горюет по тому, что однажды совершил ошибку и пошел не туда. Мне даже его выражение лица знакомо. Я с таким же перед монитором сидел в офисе. Кстати, меня вчера уволили.

Я сделал паузу, ожидая, что Артур скажет. Никакой реакции не последовало. Видимо, это его совершенно не удивило. Он лишь смотрел на меня. Я продолжил:

– Бармен же – не парится. Просто с удовольствием работает.

Артур продолжил меня экзаменовать:

– Что это значит – «просто»? Для многих это совершенно не просто.

– Чтобы получать радость и вдохновение от работы, НЕ НУЖНО ЗНАТЬ, – я сказал чуть громче, выделяя фразу, – своего призвания.

Артур взял гильотинку. Одним движением отсек кончик сигары. Чиркнула спичка, занялось пламя на табаке, пополз плотный густой дым.

– То есть было бы интересно узнать, но вообще ты проживешь и без него. Так?

– Абсолютно. Хотя я могу решить, что мое призвание там, где я сейчас, – продолжил я.

Артур одобрил.

– Хорошо. Но тогда это – разные задачи. «Найти призвание» и «получать вдохновение от работы». Скажешь, в чем разница?

Я отхлебнул кофе, запил водой. Оба напитка были высшего качества, хотя про воду, так говорить и странно.

– Ну, во-первых, «найти призвание» предполагает, что я сейчас не там, где оно есть. А получать вдохновение можно и ничего не меняя.

– Правильно, продолжай.

– Сама по себе формулировка в одном случае предполагает медитации, духовный поиск и самокопание, вторая же намекает на смену подхода или добавление других, новых действий.

Артур добавил:

– Более того, если ты ищешь призвание – ты обречен сомневаться. В любой работе может наступить момент, когда тошно и грустно и ничего не хочется. Тогда человек делает очевидный вывод: «Нет, я ошибся. Это не мое!» Меняет род деятельности. Потом еще меняет. И еще. В итоге становится одинаково посредственен во многих областях.

Я со знанием дела сказал:

– Ага, это совсем неверный путь.

Артур иронично глянул.