Дарованный богами, разум в людяхПрекраснее всего, что в мире есть.Я не скажу, сказать я не посмею,Что ты неправду говоришь, о нет!Но, может быть, отец, есть доля правдыИ у других. Мне легче знать про то,Что думает народ, что порицает,Меж тем как царь единым взором страхВнушает тем, чьи праведные речиЕму не льстят. И вот я знаю, царь,Что втайне все невинную жалеютИ сетуют, что ожидает смертьПозорная за подвиг дочь ЭдипаНесчастную, что не хотела трупПогибшего в бою родного братаВ добычу птиц и кровожадных псов,Лишенного могилы, бросить в поле.«Не должно ли наградой золотойЕе почтить?» – так в городе глухаяМолва идет. А для меня, отец,И жизнь и честь твоя всего дороже,Затем, что сын величием отцаБывает горд, отец – величьем сына.Не думай же, что истина тебеПринадлежит и никому другому:Кто всех умом мечтает превзойти,И мужеством, и даром слова, частоНичтожней всех; а истинный мудрецУпорствовать не будет в заблужденье:Благой совет он примет не стыдясь.Так дерево, поникшее ветвями,Не падает, а гордый ствол, потокБушующий с корнями вырывает;Так мореход, свой парус не сложивПод бурею, спасается на утлойСкамье гребцов – обломке корабля.Забудь же гнев, скажи, что отменяешьТы приговор. Насколько я могу,Как юноша, судить о том, – нельзяЖелать, чтоб все рождались мудрецами, —А если ум – столь редкий дар, то пустьХоть умному совету люди внемлют.
Хор
В чем Гемон прав – послушайся его;А ты прими совет отца: разумноВы говорили оба.