Читаем 12 ступенек на эшафот полностью

В дневниках Кейтеля подробно описана жизнь гарнизонного лейтенанта — казарма, учебные стрельбы, маневры, офицерские скачки с препятствиями и, конечно, осенняя верховая охота. Удивительно другое: на фоне тщательно выписанных картинок зарегламентированного солдатского быта нет даже и намека на существование каких—либо увлечений и пристрастий, выходящих за рамки сугубо служебных обязанностей. Трудно судить и о круге чтения молодого человека, поскольку, кроме программной методической литературы по военному делу, в его записках даже не упоминаются популярные в то время литературные произведения. Рассуждения о политике впервые появляются на страницах дневника в 1913 г. — в последний предвоенный год. По всей видимости, дело не только в том, что записи представляли собой своего рода эскизный план будущих мемуаров фельдмаршала, написанных потом, в плену, в 1945 г., по его собственным словам, «чтобы отвлечься от мрачных мыслей и убить время…». Скорее всего, эти проблемы его действительно мало занимали. Он «горел» на службе, а еще оставались лошади, охота, сельскохозяйственные выставки в Ганновере и Хельмшероде. И в этом смысле он ничем не отличался от многих офицеров, выходцев из «почвеннической» среды.

Между тем служба шла своим чередом, и вскоре командование обратило внимание на исполнительного и способного молодого командира. В 1904–1905 гг. Кейтель с успехом окончил годичные курсы артиллерийско—стрелкового училища в Ютербоге. В порядке поощрения академических успехов руководство учебного заведения ходатайствовало о переводе лейтенанта Кейтеля в числе лучших выпускников курса в учебный полк артиллерийского училища, и ему пришлось приложить немало усилий, чтобы остаться в Вольфенбюттеле и не потерять связь с отцом и имением.

В 1908 г. после тяжелейшей травмы (двойного перелома таза), полученной во время офицерских соревнований по верховой езде, — при преодолении препятствия лошадь упала прямо на него — встал вопрос о переводе Кейтеля в инспекторат военных училищ. Единственным предварительным условием было отсутствие семьи у претендента. Кейтель доложил командиру полка оберсту[5] Штольценбергу, что помолвлен и собирается вступить в законный брак. Оберст Штольценберг, великолепный офицер, жесткий и требовательный командир, назначил лейтенанта полковым адъютантом. Любопытно, что буквально за несколько дней до этого назначения, во время учебных полковых стрельб, взбешенный постоянными придирками командира, Кейтель демонстративно швырнул полевой бинокль под ноги Штольценберга, давая понять, что отказывается впредь видеть что—либо еще. Возможно, оберст понимал такой тон лучше, чем беспрекословное повиновение.

До этого назначения с такой строгостью и взыскательностью командования Кейтелю сталкиваться не приходилось. Впервые в жизни ему пришлось заниматься делопроизводством и проводить столько времени за письменным столом. В круг служебных обязанностей полкового адъютанта входили работа с личными делами рядового и офицерского составов, контроль над проведением мобилизационных мероприятий и многое другое.

18 апреля 1909 г. состоялась церемония бракосочетания лейтенанта Кейтеля и Лизы Фонтен, дочери промышленника и землевладельца Арманда Фонтена. Тесть, хозяин поместья Вюльфель, вошедшего впоследствии в городскую черту Ганновера, владелец пивоваренного завода, был намного богаче своего зятя. Однако вряд ли он мог даже и мечтать о лучшей партии для своей дочери, нечистокровной немки, породнившись с «прусским» лейтенантом. Фонтен, галантный кавалер, страстный охотник и великолепный стрелок, был счастлив вдвойне, обнаружив родственную душу в зяте—офицере. Кейтель знал толк в хорошем табаке и был не прочь осушить бокал—другой старого доброго вина…

В записках Кейтель подробно рассказывает о том, как познакомился с будущей невестой и супругой в доме своего родственника Виссеринга в Ганновере; как долго сомневался в том, будет ли его избранница непринужденно чувствовать себя в убогой сельской обстановке; сумеет ли он соответствовать уровню Лизы и удовлетворить ее богатые духовные запросы…

Лиза Фонтен, иконописная красавица с идеальными пропорциями лица и фигуры, как будто сошедшая с полотен старых флорентийских мастеров, получила блестящее домашнее образование, увлекалась литературой, музыкой, живописью, театром… Внешне холодная и надменная, она была более сдержанной и менее сентиментальной натурой, чем Вильгельм Кейтель. В определенном смысле Лиза была полной противоположностью своему супругу. Как правило, в таких браках спутники жизни дополняют друг друга — не стала исключением и чета Кейтелей. Рука об руку прошли они через все бури и невзгоды века, а в послевоенной Германии все были потрясены внутренним достоинством и гордостью, с которыми вдова несла свой тяжкий жизненный крест.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии