12 кругов

Стам осторожно сделал пару шагов, и тут прямо перед лицом, проскользнув между прутьев решетки, перед ним повисла морда гигантской тропической многоножки, тело которой было диаметром с добрую змею. Многоножка была блестящей и светло-коричневой, она интенсивно шевелила лапками и извивалась, а передние хватательные конечности и два длинных уса чуть не задели лицо Стама. Тот обомлел, все его существо заполнило чувство сильнейшего омерзения. Но тут что-то липкое и теплое прикоснулось к его затылку. Закричав, Стам шарахнулся вбок и вжался в стену коридора, шаря перед собой безумным вглядом – слева, неподалеку от многоножки, с потолка свисала помесь слизня и гусеницы. А прямо за гусеницей стояла Несси, вся перепачканная не то грязью, не то сажей, в порезах и царапинах, и с видом крайнего сожаления смотрела на него. Слизень рухнул на пол, к ногам напарницы, и Стам сделал шаг к ней. Словно извиняясь, Несси беспомощно развела руками, и покрылась сетью трещинок, превращаясь в фарфоровую куклу с потрескавшимся от времени слоем эмали. Она застыла, сохраняя неподвижность в течение пары секунд, а затем с шумом рассыпалась, образовав на полу горстку черепков и пыли.

Где-то неподалеку за дверью выхода из коридора раздался нарастающий жуткий вой «черной дыры». Затем дальняя дверь съежилась, выгнулась наружу, и её поглотила тьма. «Черная дыра» медленно вплыла в коридор и остановилась посередине. Её вой переходил на все более и более высокую частоту, стало казаться, что он состоит из сотен разных голосов. Громкость также стала невыносимой, и Стам зажал уши. Тут же вой оборвался, а может, перешел в ультразвук, «дыра» дернулась, и унеслась вперед по коридору, при этом копируя, вытягивая его за собой. Теперь он стал в длину добрую сотню метров. С потолка посыпалась пыль и какая-то труха. Стам отпустил уши, и обнаружил, что вой затихает где-то очень далеко, а решетки в потолке интенсивно гниют, рассыпаясь в прах. Через мгновение раздался хруст, и прямо перед ним на пол высыпалась целая гора омерзительной живности, представленной в широчайшем ассортименте. Эта кишащая масса быстро расползлась в стороны, коснувшись стенок коридора и полностью накрыв ботинки Стама.

Внутри появилась какая-то странная дрожь. Ее рисунок составляли крупные и резкие штрихи. В организме больше не было места слабости и страху – он напал слишком рано, приелся, и исчерпал себя. Пришедшее же им на замену атакующее все органы чувств омерзение, скорее, побудило к действию, нежели парализовало мышцы. Закрыв глаза, мощным усилием воли Стам выжег весь коридор, расплавил всё, что было вокруг, включая пол, потолок, стены, «черную дыру», дом, весь ландшафт Круга и саму Спираль. Чистое и очень горячее пламя в один миг уничтожило, превратив в ровный слой спокойного пепла, всю эту гадость вокруг. На секунду душу наполнило удовлетворение.

Он открыл глаза – из остальных решеток на пол высыпалась живность. Из уже открывшихся проемов периодически выпадали единичные особи – от змей и пауков до пресловутых многоножек, а иногда – и вовсе неизвестных, но неизбежно мерзких существ.

И тогда Стам закричал, стряхнул с обеих ног карабкающихся по ним вверх особенно ретивых насекомых, и рванулся по коридору вперед, давя подошвами разношерстную хитиновую биомассу. Некоторые успевали огрызаться и даже кусать Стама в ответ, другие оказывались настолько жирными и массивными, что деформировались лишь частично, разбрызгивая внутренности по доскам вокруг и делая их очень скользкими. Несколько раз Стам поскальзывался и спотыкался, проезжаясь по полу руками и случайно загребая мохнатые, гладкие, липкие, маленькие и большие тельца охапкой, зарываясь в них лицом. С каждым следующим шагом он соображал все меньше и меньше. Дрожь внутри организма синхронизировалась с движениями тела, усиливая каждый прыжок или взмах рукой. Всё нутро кривилось, извивалось, билось в агонии и истерике, не находя избавления от адского количества окружающей мерзости. Быстрее отсюда! Как можно быстрее!

«Черная дыра» в несколько раз удлинила коридор, утащив на приличное расстояние дверь в его конце. Путь до неё показался Стаму вечностью. Ему уже было абсолютно все равно, что ожидало его в следующей комнате, он хотел убраться отсюда любой, совершенно любой ценой. Наконец, с размаху распахнув дверь выхода, отправив взмахом ноги вперед себя веером хитиновую мелюзгу, Стам покинул коридор и вбежал в новую комнату. Окон здесь не было вовсе, лишь дальняя стена чуть-чуть подсвечивалась снизу, зато весь пол комнаты был щедро усыпан холодным оружием: слоями друг на друге лежали мечи, копья, щиты, алебарды, кинжалы и ножи, которых было больше всего. В центре свалка образовывала холм, над которым, почти сливаясь с окружающим полумраком, молча парила «черная дыра». Стам еле успел затормозить, чтобы не переломать себе ноги. Он осторожно нагнулся, вытащил ближайший нож и с огромным наслаждением всадил его в огромного паука, болтавшемся на левом бедре. Паук засучил лапами и отцепился, рухнув вниз.