12 кругов

– Что-то я сомневаюсь, что Феликс собрал и возглавил отряд, победил твоего «босса» и снял браслет с его мертвого тела, – засомневался Стам.

– Да уж. Но почему бы не пофантазировать? А теперь давай с самого начала – кем ты был, как ты жил, каким образом попал на Проект?

Стам закончил свою историю, когда они уже были в воздухе. Следующие полчаса Макс рассказывал свою. Мауса он не знал, денег с него никто не требовал, но в остальном рассказ был идентичен.

В завершении Макс выдержал многозначительную паузу и спросил:

– Открываем карты?

Стам допил сок и кивнул. Макс откинулся обратно на спинку кресла и назвал сумму. Стам кивнул.

– Отлично, – криво усмехнулся Макс. – Теперь мы можем сделать вывод о том, что мы не уникальны. Сумма стандартная – значит всё уже поставлено на поток. И, несмотря на состоявшуюся беседу, у меня много вопросов к Алексу.

– А что – Алекс? – возразил Стам. – Алекс мог бы нам и не помогать. Или помочь как-то по-другому, раздельно. Если бы он не захотел, чтобы мы встретились, мы бы не встретились.

– Я думаю, здесь у него не было выбора. Ему кровь из носа надо было убрать нас подальше. Будь я со своей проблемой один – еще ладно, но нас уже двое, а по факту, возможно, и того больше. Так что интерес органов к проекту в этой ситуации неизбежен. А Алекс, как непосредственный заказчик, здесь крайний.

– Пока что крайние – это мы с тобой, – мрачно произнёс Стам.

– Не пойман – не вор, – не согласился Макс.

Оба помолчали, рассматривая облака, мелькающие за иллюминаторами. Внезапно Стам оторвался от окна и, наклонившись в сторону прохода между креслами, позвал бортпроводницу. Девушка явилась немедленно.

– Чем я могу помочь? – доброжелательная улыбка на лице.

– Скажите, мы летим до Сингапура прямым рейсом?

– У нас будет две посадки с дозаправкой.

– Спасибо!

– Это всё?

– Ещё сока нам, если можно.

– Да, конечно.

Бортпроводница удалилась, но вернулась через минуту без сока.

– Прошу прощения, впереди грозовой фронт, может сильно трясти несколько минут. Могу предложить воду в бутылках сейчас или заказанный сок сразу, как вылетим из облака.

Стам махнул рукой, согласившись подождать. За иллюминаторами обрывки пара слились в единую пелену, цвет которой медленно менялся от белого к серому. По ощущениям, самолет набирал высоту, чтобы продолжить полёт над грозой, но, то ли пилоты недооценили ветер, то ли опоздали с принятием решения. Как девушка и обещала, самолет стало потряхивать. Сперва слегка, а затем всё ощутимей и ощутимей. Стам почувствовал себя неуютно. Если в виртуальной реальности в опасных ситуациях где-то в подсознании теплилась надежда на то, что всё это понарошку, то сейчас внутри организма в своём привычном месте начал сгущаться неприятный липкий комок страха, изжить который в виртуальном мире так и не вышло. В салоне потемнело. Пару раз тряхнуло действительно сильно. Стам пытался контролировать эмоции, но страх брал верх. В этот момент иллюминаторы разом вспыхули от солнца, затем снова погасли, но ещё через секунду весь салон залил чистый солнечный свет. Самолет набрал высоту и оказался над облаком.

Стам расслабился и обмяк в кресле. Если против чего-то Спираль и оказалась бессильна – так это изгнать из него страх высоты. Расслабился и Макс, старавшийся не демонстрировать испуга, но сейчас на его лице слишком явно читалось облегчение. Прошло несколько секунд, в салоне появилась улыбающаяся бортпроводница, несущая поднос с двумя стаканами сока. Стам, сидевший лицом к кабине, поймал её взгляд и улыбнулся в ответ. Внезапно снова стало темно. Самолет нырнул в огромную серую шапку, прилично выступавшую вверх над поверхностью облака. Хорошо хоть тряски не было. Девушка выгрузила стаканы на столик и направилась обратно в сторону кабины. Стам потянулся за стаканом, но не успел. В салоне раздался оглушительный треск и грохот, самолёт сильно тряхнуло, стаканы подпрыгнули на столике и, всё больше наклоняясь, решительно устремились в сторону прохода. Фюзеляж накренился вбок, отчего Макс и Стам были вынуждены вцепиться в подлокотники своих кресел, дабы не последовать за стаканами, затем выровнялся. Сразу же после этого тела пассажиров потеряли свой вес на пару секунд, затем их сильно вжало в кресла и потащило обратно вверх. Стам потерял способность соображать – он уже отчетливо видел, как самолёт устремляется к земле, крутя при этом бочку, а может быть вообще – разваливается в воздухе и к земле летит сам Стам, сопровождаемый кучей обломков. Сердце сильно закололо, желудок свело. Стам предпочел бы какую угодно смерть, но только не такую – процесс осмысления падения и осознания неотвратимого столкновения с землей был худшей пыткой, которую он только мог себе представить. И в то же время прекратить рисовать себе это во всех красках он не мог.

Видимо решив, что с людишек впечатлений достаточно, облако выпустило самолёт. Салон вновь залил ровный солнечный свет. Стаканы валялись на полу в проходе, сок превратился в два мокрых пятна на ковровой дорожке. Пятна чуть-чуть наползали друг на друга, объединяясь в одно.