1000 вопросов и ответов о вере, церкви и христианстве

На иконе «Неупиваемая чаша» – Богородица воздевает руки с раскинутыми ладонями в жесте заступнической молитвы. Перед Ней в чаше – стоящий Младенец Христос. О ком Она молится, о чем? О нас, с верой и надеждой на исцеление молящихся, перед Ее иконой. Так воздевал руки к Богу Моисей: «Спаси, помилуй Твой народ, Господи»; так молились ветхозаветные первосвященники; так молятся о нас священники в алтаре православного храма. Этот иконографический образ называется Орантой (от лат. orans – молящийся). В русской традиции подобный тип иконы получил особое именование – «Знамение»; в нем делается важной не только посредническая заступническая молитва Богоматери Оранты, но и Боговоплощение Христа. Взор Ее обращен прямо на нас, во всем облике – спокойствие и сила. «Ты видишь? Я молюсь о тебе. И Сын Мой – здесь, с тобой, за тебя».

На первый взгляд, странный образ. Младенец в чаше смотрится непривычно. И название иконы, если вслушаться, звучит необычно. Почему Он – в чаше? Почему чаша – неупиваемая? Что это вообще значит: неупиваемая?

В акафисте Пресвятой Богородице в честь иконы Ее «Неупиваемая чаша» Она зовется «Агницей, рождшей Агнца, взъемлющего грехи мира». О чем это? О том, что Мать предстоит нам, грешным, вместе со своим Сыном, Который взял на Себя все наши грехи. Это нужно хорошенько осознать, потому мы об этом никогда не думаем, не понимаем, мы преступно холодны и равнодушны к величайшей в мире жертве, принесенной за нас. У нас есть другие интересы и другие темы для раздумий, масса проблем и нерешенных ситуаций. И «какое нам, в сущности, дело, что все возвращается в прах?» Пока не случится беда, пока не постигнет горе, мы порхаем, как мотыльки-однодневки: день да ночь, сутки прочь. В школу – на работу, обед – ужин, погуляли-поплясали, радость-огорчение, любим – бросаем, прогулка под луной – пляж под солнцем, пиво – лимонад... Какое, ну какое нам дело до Ее глаз, строго смотрящих с иконы, до Ее ребенка, единственного безгрешного человека на земле, Который добровольно отдает свое Тело и Кровь, лишь бы спасти нас от бездумного нашего существования?

Неупиваемая – неиспиваемая – бесконечно, навсегда полная чаша. Она открывается в акафисте как чаша жизни и бессмертия, духовную жажду нашу утоляющая, чаша, черпающая нам радость от источника бессмертия, чаша божественных дарований.

Младенец в чаше – жертва за каждого из нас, приносимая на каждой литургии. Он заколается как невинный агнец, чтобы своей кровью вновь и вновь искупать наши грехи – равнодушие, безлюбовность; чаша Святого Причастия – вот что нужно пить, вот в чем спасение нас от нас самих.

А мы пьем. То есть практически все – попиваем. Нам это нравится. Природа не терпит пустоты. И чаша души, не наполненная пребыванием с Богом, Его жизнью и смыслами, наливается хмельной веселой пустотой. А потом – так часто, так невероятно часто – из легкого, веселого «употребления» спиртного вырастает страшный алкоголизм.

И тогда делается ясно, что у пустоты, которая привела к этой страшной беде, нет дна. Что чаша, которую мы подносим себе сами, веселая заздравная чаша радости жизни – неиспиваема, бездонна.

Как неупиваема и чаша подлинной жизни.

Тогда мы начинаем молиться Богоматери перед иконой Ее «Неупиваемая чаша».

О себе, о родных, впавших в полную власть зеленого змия.

Матерь Божия предлагает каждому чашу неиссякаемой любви, Неупиваемую чашу Божественной благодати.