100 вопросов к Богу

– Почему Бог допускает рождение инвалидов?

– Посмотрим на людей. Люди очень похожи, но между тем, если присмотреться, все разные. Просто одни различия мы замечаем больше, чем другие. Нам кажется, что тем, кого мы называем инвалидами, чего-то не хватает. Более того, мы убеждаем в этом и самих «других людей». Но когда Бог что-то делает не по общему плану, он что-то имеет в виду. У каждого человека на Земле своя миссия, и Бог дает ему для ее выполнения все, что нужно. Возможно, если человек инвалид, то у него особая миссия. Он может сделать что-то, чего не может так называемый нормальный человек.

– Где найти свою веру?

– У человека есть точка зрения практически на все. Его взгляд упирается во что-то, и то, что он увидит, становится его точкой зрения. А что есть у Бога, который все видит и все знает и находится везде, вечен и бесконечен? У него вряд ли есть невообразимое количество точек зрения. Иначе наш мир развалился бы на куски. У Бога можно предположить неограниченный угол обзора. Он видит все точки зрения с разных сторон. Что мы ищем, когда ищем свою веру? Мы ищем способ совместить в себе несколько сильных точек зрения, чтобы как-то приблизиться к божественному углу обзора, захватить хоть какую-то его часть и именно так смотреть на мир. Посмотрите вокруг. Попробуйте что-то рассказать себе о том, как вы относитесь к миру и к людям. Может быть, выпишете основные мысли. А потом вы просто увидите, какая вера вам ближе, из какого источника вы получаете силы.

Глава 3 Реальное и мнимое

Лука проснулся мгновенно, и тут же его лицо озарилось улыбкой удивления и восторга. Пытаясь понять, что его так потрясло, я стал оглядываться.

– Туман смотрите какой! – выдохнул он.

И правда, я даже не заметил. Ну, то есть заметил, конечно, но не придал этому никакого значения – туман как туман. И только когда Лука специально указал мне на него и я вгляделся, я понял, что действительно это красиво: туман обтекал нашу машину со всех сторон, перекатывался с лобового стекла на двери, клубился, медленно поворачивался. Ничего не было видно, кроме хлопьев этого тумана.

Тем не менее мы услышали, как начинают хлопать двери других машин и заводятся двигатели. Мы наскоро сжевали по паре бутербродов, купили у разносчика два стакана с горячим крепким чаем, завелись и включили фары.

Машины медленным сонным стадом заваливались на паром и вставали друг к другу впритык, бегал и кричал на водителей распорядитель. За погрузкой прошло около часа, и когда мы отчалили от берега, туман как раз начал рассеиваться. Было около пяти утра. Некоторые из машин стояли так близко друг к другу, что водители с пассажирами даже не могли выйти на палубу, зажатые с обеих сторон боками других машин. Нам с Лукой повезло – нас разместили у борта, и, скрючившись, можно было червячком выползти на воздух. Каковой возможностью мы и ни преминули воспользоваться.

Не первый раз я пересекаю Волгу на пароме, но я все равно каждый раз замираю от восторга при виде этой гигантской, подобной морю реки. Что уж говорить о Луке! Он вцепился ладонями в паромные перила и, кажется, потерял дар речи, только иногда взглядывал на меня, будто ища в моем лице подтверждение тому, что и я переживаю то же, что он. Я улыбался и подставлял лицо порывистому прохладному ветру.

Лука наконец произнес:

– Господи, красота-то какая! – Ив его устах эти слова не были простой формальностью, за что я был ему благодарен. – Это же… не знаю, мне кажется, если кто хоть раз это видел, тот больше не сможет ни ругаться, ни зло делать другому человеку… как вы думаете?

– Что я думаю? – захохотал я. – Страшно завидую тебе, ты же первый раз это видишь. И еще – что, когда ты отойдешь немного, я тебе вопрос задам. Будем игру продолжать. Если тебе не надоело.

– Что вы! – закричал Лука. – Как может надоесть! Давайте прямо сейчас вопрос. Мне кажется, я вот сейчас на любой вопрос могу легко ответить!

– Ну хорошо, – все так же улыбаясь, сказал я. – В чем секрет воздействия красоты на человека? Почему человек так тянется к красоте?

Лука задумался, втягивая носом тугой крепкий ветер, а потом сказал:

– Мне кажется, что все красивое приближает человека к Богу. Смотрите, ведь все взаимосвязано. Пока человек наслаждается красотой, у него нет плохих мыслей, он не сможет сделать зло другому человеку. Это все звенья одной цепи… Ведь человек наслаждается красотой, истиной – а это все и есть такое общение с Богом.

– Как же так, – возразил я Луке. – Мы ведь вчера говорили, что в Боге есть все, а Бог – во всем. Значит, Бог есть и в уродстве. Так почему же мы так же не можем идти к Богу через уродство?

– А вот почему! Потому, что если все есть в Боге, то это еще не значит, что все в Нем равнозначно. Он – как центр притяжения. Чем ближе к нему – тем больше красоты, а на периферии крутятся другие вещи. Они тоже Бог, но как бы искаженный… Вот как свет преломляется через всякие предметы и на выходе может получиться что-то совсем другое. Ведь это тот же самый свет?

Я вынужден был согласиться.