Читаем 100 великих дворцов мира полностью

К своему дворцу Диоклетиан подплывал на корабле, южная стена дворца-крепости нависала прямо над морем – император желал вступать в собственные покои, не сходя с палубы. Корабль медленно проходил между колоннами и останавливался среди сводчатых помещений нижнего яруса. Окна в нижних залах дворца располагались под потолком – на случай, если поднимется вода, и свет здесь даже днем был слабый и неровный. При встрече бывшего императора рабы освещали ему путь факелами.

В сторону моря дворец развернул свою причудливую колоннаду – открытую галерею с 42 арками, откуда Диоклетиан любовался морем. За ней находились императорские покои, большой парадный зал и увенчанный куполом вестибюль.

В архитектуре дворца были ярко выражены восточные элементы, например, в портики введен мотив арочного антаблемента, который издавна применялся в Передней Азии для оформления входа в город и в святилище. Забыли мастера Сплита как будто и о пластике деталей: прорезку заменила резьба и резкие контрасты черных теней с белым мрамором. Глубокая и, казалось бы, грубая резьба только больше усиливала мрачное великолепие дворца-крепости.

В свои личные покои Диоклетиан повелел привезти прекрасные произведения искусства, которые были созданы за семнадцать веков до него. И до сих пор, как во времена античности, площадь украшают ряды декоративных колонн, вывезенных из храмов Египта, а на возвышении лежит величественный сфинкс. За несколько столетий до Диоклетиана им любовался грозный египетский фараон Тутмос III.

Для своего покровителя – Юпитера – император возвел роскошный храм.

На главной площади дворца возвышался, даже над храмом, Мавзолей Диоклетиана, что еще раз указывает на возросший культ императора. Мавзолей представляет собой восьмиугольное здание, сложенное из белого камня и окруженное коринфскими колоннами. Его легкий купол исполнен из кирпича, а не из бетона и притом, судя по всему, без опалубки. Мавзолей Диоклетиана среди многих других гробниц римских императоров выделяется своим суровым величием, как то и подобало гробнице уподобленного Богу императора.

В IV веке Мавзолей был перестроен в христианский собор, а рядом с ним поднялась пятиярусная колокольня. В XIII веке в этот собор встроили изысканные деревянные ворота и резной алтарь, но в целом здание не претерпело больших изменений: внутри него, под куполом, даже сохранился фриз, на котором ясно различимы изображения мужчины и женщины – портреты Диоклетиана и его супруги. А вот саркофаг Диоклетиана из Мавзолея исчез, и о судьбе его до сих пор ничего не известно.

В город вело четверо ворот: Золотые – с севера, Серебряные – с востока, Железные – с запада и Бронзовые – с юга. Сами ворота до настоящего времени не сохранились, но стоят еще каменные резные столбы и остатки арок. А на втором этаже дворца сохранились остатки водопровода. Это выдолбленные стволы деревьев, почерневшие от времени, а вот глиняные трубы сохранились хуже. Прокладывались они под землей в тоннелях, а оттуда выводились во внутренние покои дворца. Чтобы устранить в случае необходимости неисправность, строили вертикальные колодцы, по которым можно было спуститься в тоннель. Диоклетиан любил роскошь, и во дворце было все, чтобы обеспечить ему комфорт и удобства.

Возводя величественный дворец, Диоклетиан желал провести остаток дней там, где когда-то прошло его детство. Но ему не довелось тихо умереть под сводами своего последнего пристанища. Жена и дочь бывшего императора, принявшие христианство, по пути из Греции были захвачены язычниками и зверски убиты. И тогда Диоклетиан наложил на себя руки.

После смерти бывшего императора гигантский комплекс дворца мало-помалу заселялся и превратился в город. Сегодняшний облик Сплита интересен тем, что здесь соседствуют здания разных стилей и разных эпох. Эти здания пристраивались то к стенам, то к колоннам древнего дворца, что и повлекло за собой весьма причудливое смешение разных архитектурных стилей.

<p>ДВОРЕЦ НА «ЛЬВИНОЙ СКАЛЕ»</p>«Львиная скала» и остатки дворца царя Касьяпы

Джунгли расступились неожиданно, открыв скалу, которая своими очертаниями напоминает льва-великана, как будто прилегшего отдохнуть. Во весь свой исполинский 200метровый рост скала поднимается над окружающей ее равниной, покрытой непроходимыми джунглями и редкими полями. Это Сигири – «Львиная скала».

В древние времена в этом уголке Цейлона находилось царство Раджарата. Прижавшаяся к отвесному склону узкая тропинка, робко проскальзывающая под нависающими скалами, ведет в царство старинной легенды.

Перейти на страницу:

Все книги серии 100 великих

100 великих оригиналов и чудаков
100 великих оригиналов и чудаков

Кто такие чудаки и оригиналы? Странные, самобытные, не похожие на других люди. Говорят, они украшают нашу жизнь, открывают новые горизонты. Как, например, библиотекарь Румянцевского музея Николай Фёдоров с его принципом «Жить нужно не для себя (эгоизм), не для других (альтруизм), а со всеми и для всех» и несбыточным идеалом воскрешения всех былых поколений… А знаменитый доктор Фёдор Гааз, лечивший тысячи москвичей бесплатно, делился с ними своими деньгами. Поистине чудны, а не чудны их дела и поступки!»В очередной книге серии «100 великих» главное внимание уделено неординарным личностям, часто нелепым и смешным, но не глупым и не пошлым. Она будет интересна каждому, кто ценит необычных людей и нестандартное мышление.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но всё же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Чёрное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева

Искусство и Дизайн