100 великих авиакатастроф

Но когда существует уже несколько версий, где гарантия, что еще одна единственно верная? Такая гарантия существует: все, что произошло с ним в день 5 января 1950 года, однажды рассказал сам Всеволод Бобров. В 1953 году он решил написать книгу мемуаров, — увы, его хватило лишь на двенадцать страниц. Но свою рукопись Всеволод Михайлович начал именно с описания того, как чудом избежал авиационной катастрофы, в которой разбилась команда ВВС.

Об этих двенадцати страничках, написанных Бобровым, забыли все, в том числе он сам. Но, как ни парадоксально, все они сохранились! Спустя три десятилетия появилась возможность узнать, что произошло с Всеволодом Бобровым 5 января 1950 года, из текста, написанного самим спортсменом, а это документ неоспоримый. Впрочем, сначала нелишне с помощью конкретных фактов опровергнуть расхожие версии, известные ранее. Что касается ресторанных застолий, которые якобы спасли жизнь Боброву, то здесь вопрос ясен: самолет улетел из Москвы в 6 часов утра, и никаких опозданий, связанных с дружескими обедами или ужинами, просто быть не могло. Не подтверждается и версия, что Бобров не успел оформить свой переход в команду ВВС: этот переход состоялся еще до Нового года. Всеволод уже имел право выступать за команду ВВС, а значит, ему предстояло лететь в ее составе на Урал.

Но что же произошло на самом деле? Всеволод Михайлович в набросках мемуаров, названных «Капитан олимпийских команд», свидетельствует:

«То, о чем я сейчас собираюсь рассказать, для меня настолько странно и необычно, а события настолько тягостны, что, когда я об этом вспоминаю, то, что произошло много лет назад, стоит перед моими глазами настолько отчетливо и живо, будто это было несколько дней назад. Перед самым Новым годом подписан приказ о моем переводе в ВВС МВО. Новый коллектив, новые товарищи, среди которых много выдающихся хоккеистов, — все это интересно, но с особенным интересом я ждал первых игр в новом коллективе. Через несколько дней после Нового года я вместе со своей командой должен вылететь на Урал, в Свердловск и Челябинск: там предстояли очередные игры на первенство СССР по хоккею.

Вылет назначен на 6 часов утра. Как сейчас помню, придя домой, я завел будильник, поставив его на 4 часа утра. И еще, кроме того, сказал своему младшему брату Борису, чтобы он, услышав звон будильника, разбудил меня. Но, проснувшись в 7-м часу утра, я увидел, что будильник остановился еще ночью, а братишка сладко спит. Проспал! А ребята, наверное, улетели. Что же теперь делать? И как бы в ответ на это кто-то отчаянно стал звонить в квартиру. Это был администратор хоккейной команды Н.А. Кольчугин.

— Михалыч, спишь?

— Проспал, Николай Александрович. Как теперь быть-то?

— Ну что ж делать? Поедем вечером поездом. Ты уж будь дома, а я побегу за билетами! С вокзала позвоню тебе.

Да, подумал я, нехорошо получилось, и с будильником что-то стряслось».

Борис Михайлович Бобров, много лет проработавший в Министерстве внешней торговли СССР, добавляет к этому описанию следующее: «Всеволод пришел домой примерно в десять часов вечера, и около одиннадцати мы улеглись. Наши кровати стояли рядом, а в головах — тумбочка с будильником. Будильник старый, проверенный и надежный, никогда раньше не отказывал. Всеволод его завел и передал мне, а я, хорошо помню, когда ставил его на прикроватную тумбу, еще раз на него взглянул и приложил к уху — на всякий случай, по привычке. Все в порядке! Почему он остановился ночью и не зазвонил — одному Богу известно!»

Незазвонивший будильник спас жизнь и Кольчугину. Он уже сидел в самолете, когда ему приказали передать чековые книжки, подотчетные деньги, а также другие командировочные документы Бочарникову и отправиться на поиски Боброва, причем разыскать его любой ценой. Задерживать вылет не стали: погода неустойчивая, аэродром может закрыться.

Вечером того же дня Бобров и Кольчугин благополучно сели в поезд и выехали в Челябинск.

Когда поезд стоял в Куйбышеве, по вокзальному радио объявили: «Майора Боброва просят немедленно зайти в военную комендатуру». Там, в комендатуре, Всеволоду и сообщили о гибели команды ВВС в авиационной катастрофе.

Хоронили погибших торжественно, с подобающими воинскими почестями и салютом. Над братской могилой воздвигли обелиск. Каждый раз, когда Всеволод Бобров приезжал в Свердловск, он первым делом отправлялся на кладбище около Кольцовского аэропорта, умудряясь даже в зимнюю стужу доставать где-то живые цветы.