100 лет без любви

– Уйди с дороги, – велел колдунье, когда достиг входной двери.

– Даже если ты заберешь ее сейчас, я найду способ добраться до вас после, – прошипела она и сделала шаг в сторону.

Дальше дело пошло быстрее. Искра уверенно вела Захара по дому Пелагеи. Еще бы не было так нестерпимо холодно – все тело Захара уже била крупная дрожь.

Женю он увидел, когда приблизился вплотную к клетке. До того не получалось даже разглядеть ее. Девушка спала и на призыв Захара никак не отреагировала. А тайные знания, тем временем, открыли замок в темницу, просочившись сквозь него.

Захар не стал будить Женю, а прямо спящую подхватил на руки и понес из подвала, а потом и из дома. Проходя с драгоценной ношей мимо Пелагеи, он услышал, как зашипел туман, и почувствовал, как тела его коснулось что-то обжигающее. Но все это уже мало волновало его, как и сама Пелагея, как и весь этот мир. Главное, что теперь они могут отправиться домой.

– Идите, а я вас догоню, – проговорил Тристан.

– Я с тобой! – встрепенулась Марина.

– Нет! Ты будешь охранять их, – строго велел он.

Марина подчинилась и увела Захара с Женей на руках побыстрее от дома колдуньи.

– Ни единая метка да не коснется его тела! Злая мысль обойдет стороной! Колдовская воля да останется у источника! И проклятье растворится в воздухе. Свершись!

Пока Тристан произносил заклинание, Пелагея несколько раз порывалась перебить его, но уста ей не подчинялись, как ни силилась.

– Много зла случилось с этими двумя, – проговорил Тристан уже обычным и уставшим голосом. – Это даже больше, чем иные могут выдержать. Успокойся, колдунья и живи дальше. А им позволь идти своим путем. Я же это проконтролирую, будь уверена, – усмехнулся на прощание и отправился догонять своих.

Не видел Тристан, как смотрела ему вслед Пелагея, как одинокая крупная слеза выкатилась из ее глаза. Впервые дрогнуло ее сердце, ощутив любовь. Но она ее только что потеряла. И никто не сможет стереть образ той, что в глубине души считала своей дочерью, из ее памяти.

Эпилог

Дверь в палату распахнулась, впуская шум из коридора. Женя отложила книгу и с улыбкой смотрела на притворяющую дверь и воровато озирающуюся Лену. Вид у нее был самый что ни наесть заговорщицкий. Опять она что-то придумала, чтобы Женя не скучала?

– Привет! Что я тебе скажу!.. – подбежала Лена к кровати и расцеловала Женю, едва не задушив в объятьях. – Кажется, тебя сегодня ждет испытание.

– Это какое же? – рассмеялась Женя.

– Я видела, как братишка клал бархатную коробочку в карман. Сечешь, о чем я? – хитро прищурилась Лена.

– Секу, что ты выболтала его тайну, – откинула Женя одеяло и свесила ноги с кровати. Врачи ей запрещали пока часто вставать и долго оставаться на ногах, но не хотела она сегодня так встречать Захара. – А он-то где?

– Зашел к врачу, – махнула рукой Лена. – Снова будет тебе высказывать, воспитывать…

Это точно! За малейшее нарушение предписаний лечащего врача Женя от Захара получала мини взбучку. И объяснить ему, что все хорошо, и чувствует она себя отлично, никак не получалось.

Но хорошо было сейчас, а вот раньше…

Прошло почти три месяца с того дня, когда вернулись они на ладье времени из прошлого. Еще в ладье Марина сняла с Жени чары Пелагеи, пробудила ее. Сколько слез она пролила за то короткое время, что плыли между мирами, столько, наверное, Женя не плакала за всю свою жизнь. Но согревали и успокаивали ее объятья и поцелую Захара. И тогда еще она не подозревала, что ад начнется, как только ноги ее коснуться белого песка.

В тот же момент показания приборов в палате изменились – пациентка, что проспала больше четырех месяцев, начала пробуждаться. Ее мозг оживал, но до возвращения к жизни было еще очень далеко.

Началась борьба. Как по крупицам не так давно к Жене возвращалась память, так и сознание ее обретало осмысленность, а тело – силу. Но делалось это мучительно медленно. Сначала она научилась вновь самостоятельно дышать. Потом восстановился слух. Еще позже к ней вернулось зрением и осязание… Заговорить с Захаром она смогла лишь через месяц после пробуждения. И только несколько дней назад ей врач разрешил вставать и недолго прогуливаться по палате. И все это время Захар был рядом. Он приходил с утра и уходил вечером. Постоянно разговаривал с ней, хоть слышать его Женя и смогла не сразу.

Всё и все вернулись в ее жизнь. И ценить теперь это Женя точно научилась. Бабуля, Наташка, Захар, его мама, сестра… Все они теперь были ее семьей, которых она очень любила. Они же платили ей взаимной любовью и согревали своим теплом. Даже папа Наташки несколько раз навещал Женю в больнице. А с парнем подруги Захар пару раз устраивал шахматные турниры прямо в ее палате.