100 историй создания литературного образа

Роман «Отец Горио», написанный Бальзаком в 1834-35 годах, является частью «Этюдов о нравах», которые в свою очередь вошли в художественный цикл под общим названием «Человеческая комедия». А основным прообразом отца Горио, конечно, является не кто иной, как король Лир из одноимённой пьесы Шекспира.

…Жорж Сименон, работал над образом своего угрюмого полицейского и не упускал случая заглянуть на киноэкран, где играл его любимый актер Жан Габен. Так, самый плодовитый писатель подсматривал за самым популярным актером.

…Алексей Толстой переводил историю про Пиноккио Карло Коллоди. Да так увлекся, что выдал историю про Буратино. Джеппетто стал папой Карло. Верно? Но главное, именно в сказке Толстого впервые появился Золотой ключик.

Пятерка удивительных фактов, когда авторы теряли свою власть над героями

Как много дал Пушкин своей Татьяне Лариной… и переименовал ее из Натальи в более простонародное Татьяна, и указывал, что этот образ не лишен прототипа, причем сходство в характере Анны Керн с Татьяной Лариной не оставляет сомнений. Но неожиданно для него Татьяна Ларина вышла замуж, о чем Александр Сергеевич сам признавался.

Лев Толстой пытался оправдать Вронского, вздумавшего стреляться, не спросив у Льва Николаевича, и все же спас его от необдуманного шага.

Как говорил Толстой: «Вообще герои и героини мои делают иногда такие штуки, каких я не желал бы! Они делают то, что должны делать в действительной жизни и как бывает в действительной жизни, а не то, что мне хочется».

Иван Бунин писал в дневнике о происхождении рассказа «Натали»: «Мне как-то пришло в голову: вот Гоголь выдумал Чичикова, который ездит и скупает „мертвые души“, и так не выдумать ли мне молодого человека, который поехал на поиски любовных приключений? И сперва я думал, что это будет ряд довольно забавных историй. А вышло совсем, совсем другое…».

Флобер много пережил неприятных минут в связи со своим детищем – романом «Госпожа Бовари»: и суд и осуждение людей и бесконечные сравнения и обвинения о том, что он описал даму, известную ему. Она действительно была женой врача, которому покровительствовал отец Флобера. Но когда Флобер взялся за осуществление своего замысла, госпожа Бовари все более становилась для него непредсказуемой.

Станислав Лем в эссе «Моя жизнь» описывает, что происходило с героем, когда он писал «Солярис»: «…Когда Кельвин прибывает на станцию Солярис и не встречает там никого, когда он отправляется на поиски кого-нибудь из персонала станции и встречает Снаута, а тот его явно боится, я и понятия не имел, почему никто не встретил посланца с Земли и чего так боится Снаут. Да, я решительно ничего не знал о каком-то там «живом Океане», покрывающем планету».

Это удивительное явление, когда герои начинают жить своей жизнью.

Как писал Паустовский: «Как только в начатой вещи появляются люди и как только эти люди по воле автора оживают, они тотчас же начинают сопротивляться плану и вступают с ним в борьбу. Вещь начинает развиваться по своей внутренней логике, толчок для которой дал, конечно, писатель. Герои действуют так, как это соответствует их характеру, несмотря на то, что творцом этих характеров является писатель.

«Сначала выбираешь того, о ком будешь писать. Потом, когда начинаешь задумываться о герое, выстраиваешь для себя логику его мышления, поступков. В конце концов он начинает действовать сам, уже не столько фантазией автора, сколько своими собственными ресурсами. Недаром некоторые писатели говорили о том, что герои начинают вести себя неожиданно для автора», – Евгений Водолазкин.

Пока пишешь – становишься другим – и другими становятся твои герои. Иногда ты всего лишь продолжение пера, едва успеваешь в написании нового текста. Верить в это сложно, но у меня случались тоже творческие метаморфозы… Только не забывай поставить чайник, и вернуться к себе, ведь там тебя ждут твои герои…

Дюжина комнат квеста в поисках героя…

«Начните с конкретного человека и вы обнаружите, что создали типический образ. Начните с типического образа и поймете, что вы не создали ничего».

Фрэнсис Скотт Фицджеральд

Автору нужна перезагрузка. Не всегда это случается по воле автора.

Летом я отправился в поход, – вернулся, а в мыслях там, еще там, а может всегда там. Нужно уходить в свои походы, иначе инерция жизни потащит вас в свою паутинку и убаюкает, усыпит. Отправиться в поход, идти по тропе, умыться в ручье, нырнуть в пучину… Чтобы встретить своего будущего героя.

Или…

Автору нужно сказать: «Посмотри, сколько увидел Дега в балеринах и прачках. Так, пойдем на балет и в прачечную. Твой персонаж ждет тебя.»

«Мне никогда не приходилось выбирать своих героев, скорее герои выбирали меня» – скажет папа Хэм. В его романах мы встречаем персонажи, списанные с его жен, стало быть не он выбирал их, а они его?