100%

Питер не знал, что сказать. В словах девушки звучало искреннее восхищение и нотки нежности. До сих пор Питеру в его суровой жизни мало приходилось иметь дело с чувствами подобного рода. Он не раз наблюдал бурную аффектацию у девиц, которым хочется завязать лёгкий флирт. Но он сразу же почувствовал, что эта девушка была далека от флирта. В её тихом голосе звучали слишком серьёзные нотки для такого молодого существа. Ее глубоко посаженные серые глаза смотрели печально, и в них проглядывала забота; так мать смотрит на ребенка, который только что избежал опасности. Она позвала:

— Сэди, к нам пришёл мистер Гадж.

В комнату вошла вторая девушка. Она была постарше и выше ростом, но такая же худенькая и бледная, как её сестра. Девушек звали Дженни и Сэди Тодд, как узнал Питер. Старшая была стенографисткой, и обе жили на её жалование. У девушек был очень озабоченный вид. Они принялись расспрашивать Питера, что он пережил. Минуты через две старшая подошла к телефону.

— Многие из наших видных людей, — объяснила она, — хотят увидеть Питера — надо их известить о его приходе.

Она провела некоторое время у телефона, и те, с кем она говорила, видимо, передали об этом другим, потому что в течение ближайших часов посетители беспрерывно следовали один за другим, и Питеру всё снова и снова приходилось повторять свой рассказ.

Первым пришёл мужчина громадного роста с тяжёлым подбородком и с таким мощным голосом, что Питер оробел. Он не удивился, когда узнал, что этот человек возглавляет один из самых левых рабочих союзов города — союз моряков. Да, это был настоящий красный. Именно так и представлял себе Питер красных — угрюмый, опасный человек, похожий на Самсона, потрясающего устои общества и обрушивающий их себе на голову.

— Они запугали тебя, паренёк, — заявил он, подметив, что Питер говорит как-то неуверенно. — Что ж, меня они пугают вот уже сорок пять лет, а я всё не боюсь.

Затем, чтобы ободрить и успокоить Питера, он рассказал ему, как бежал с корабля, как за ним охотились с ищейками по всем болотам Флориды, как его поймали, привязали к дереву и били, пока он не потерял сознание.

Потом пришёл Дэвид Эндрюс, — Питер уже слыхал, что это один из защитников в деле Губера. Это был высокий изящный человек с выразительным, подвижным лицом. Интересно, что могло привести такого человека в среду этих отверженцев? Питер решил, что он из тех хитрецов, которые сеют смуту и наживаются на подрывной деятельности. Затем пришла молодая девушка, хрупкая, нервная, она слегка прихрамывала. Когда она пожимала ему руку, Питер заметил, что у неё слезы катятся по щекам. Он стоял смущённый, думая, что, верно, у неё умер кто-нибудь из близких, и не знал, что сказать. Но с первых же слов девушки он, к величайшему своему удивлению, понял, что её тронул до слез его рассказ о пережитых страданиях.

Ада Рут была поэтессой, — тип совершенно незнакомый Питеру. Он долго ломал голову и, наконец, решил, что это просто-напросто дурочка, каких немало в каждом движении, — бедная сентиментальная девочка, не подозревающая, в какое скверное общество она попала. Вместе с ней пришёл юноша из квакеров; бледное аскетическое лицо и чёрные, спадающие на глаза кудри, которые он то и дело откидывал назад, виндзорский галстук и чёрная фетровая шляпа — все свидетельствовало о его эксцентричности. Из его слов Питер понял, что он готов взорвать все правительства мира в интересах пацифизма. То же можно было сказать о Мак-Кормике, одном из лидеров профсоюза «Индустриальные рабочие мира», который недавно провёл два месяца в тюрьме. Это был молодой молчаливый ирландец с плотно сжатыми губами и беспокойными чёрными глазами. Питеру было как-то не по себе от его пристального, молчаливого взгляда.

§ 13

Между тем приходили всё новые и новые люди, старые, и молодые женщины, старые и молодые мужчины, фанатики и мечтатели, агитаторы, сразу же разражавшиеся пламенными, страстными речами, в которых прорывалась их лютая ненависть.

У Питера душа ушла в пятки при мысли, что он находится в самой гуще опаснейших красных Американского города. Их боялись все благонамеренные граждане. Полиции они причиняли больше хлопот, чем все воры, грабители и бандиты вместе взятые. Теперь Питер начал понимать, почему это происходит, — он даже и не подозревал, что на свете существуют такие озлобленные, пылающие ненавистью люди. Такой народ способен на всё, что угодно! Он сидел молча, переводя беспокойный взгляд с одного лица на другое. Кто из них бросил бомбу? Будут ли они этим хвастаться сегодня?