10. Побег стрелка Шарпа / 11. Ярость стрелка Шарпа (сборник)

Втащив в комнату свалившегося на пороге француза, Шарп захлопнул дверь, которая тут же затряслась под шквалом пуль, вытащил палаш и шагнул к окну, где трое французов, ухватившись за штыки красномундирников, пытались вырвать у них оружие. Шарп полоснул клинком, едва не отрубив одну кисть, и французы отступили. На смену им хлынула новая волна, но Харпер встретил ее выстрелом из семистволки. Ошеломленный неприятель отпрянул, окно опустело, и Шарп приказал стрелять по вольтижерам, пытавшимся расчистить подходы к двери.

Мушкетный залп оповестил о втором приступе на противоположную сторону. Передняя дверь содрогнулась под напором вольтижеров, баррикада из ранцев покачнулась, но Шарп перебросил сюда стрелков от задней двери, и те открыли беглый огонь из окон. Столкнувшись с неожиданным сопротивлением, французская атака захлебнулась так же внезапно, как и началась. Территория перед домом опустела, зато противник усилил обстрел с тыла, из-под прикрытия многочисленных хозяйственных построек. Шарп перезарядил винтовку, присел у заднего окна и едва успел взять на мушку вольтижера, как тот дернулся и исчез за углом, сраженный выпущенной с чердака пулей. Шарп выстрелил в другого, и французы поспешили спрятаться.

– Прекратить огонь! – крикнул Шарп. – Молодцы! Отлично поработали. Всем перезарядить. Проверить оружие.

Наступила относительная тишина, хотя артиллерия продолжала бить с холмов, и Шарп, услышав стук картечи по крыше, вдруг понял, что пушки ведут огонь по атакующим ферму французам. С чердака продолжали стрелять, причем стрелять неторопливо, прицельно, и Шарп мысленно похвалил Виченте. Скользнув взглядом по пленникам, он решил, что было бы нелишним пустить в дело винтовку Перкинса и мушкеты Сары и Жоаны.

– Сержант Харпер?

– Сэр?

– Свяжите этих ублюдков. По рукам и ногам.

Пока его связывали, Феррагус исподлобья смотрел на Шарпа, но не сопротивлялся. Связали на всякий случай и Феррейру. Тем временем Слингсби подобрался на четвереньках к куче ранцев, отыскал нужный и, достав фляжку с ромом, торопливо отвинтил крышку и припал к горлышку.

– Бедняга, – пробормотал Шарп и сам подивился своим чувствам к Слингсби. – Давно пьет?

– С тех пор как вышли из Коимбры, – ответил Буллен, – более или менее постоянно.

– Я его таким видел только раз.

– Наверное, он вас боялся, сэр.

– Меня? – удивился Шарп. Подойдя к камину, он опустился на корточки и посмотрел Слингсби в лицо. – Извините, лейтенант, что был с вами груб. – (Слингсби моргнул, нахмурился, пытаясь сосредоточиться, и на его лице проступило удивленное выражение.) – Вы меня слышите?

– Весьма благородно с вашей стороны, Шарп. – Слингсби кивнул и снова присосался к фляжке.

– Ну вот, мистер Буллен, вы слышали. Я извинился.

Буллен усмехнулся, открыл рот, чтобы что-то сказать, но тут на чердаке защелкали мушкеты, и Шарп повернулся к окнам:

– Приготовиться!

Французы снова пошли в атаку со двора, на сей раз учтя печальный опыт предыдущего приступа: большая группа вольтижеров открыла огонь по единственному окну, тогда как несколько человек убирали со ступенек тела, расчищая путь штурмовой команде, которая совершила ошибку, устремившись вперед с победным воплем. Шарп распахнул дверь, а Харпер махнул рукой. Три шеренги ударили одна за другой, но французы не остановились и лезли через своих убитых и раненых товарищей. Мушкет треснул у Шарпа над ухом, и он, полуобернувшись, увидел Сару. Первая шеренга, перезарядив оружие, дала свой второй залп, когда один смельчак в голубом мундире все же прорвался в дверь и ввалился в комнату, где его встретил Шарп.

– Вторая – огонь! – проревел Харпер.

Шарп вырвал лезвие из живота француза, отбросил тело в сторону и захлопнул дверь. Сара, видя, что стрелки перезаряжают оружие, последовала их примеру. Дверь затряслась, с брусьев полетела пыль, но открыть ее уже никто не пытался. Расстроенные неудачей французы отступили. Стрельба стихла.

– Мы побеждаем, – сказал Шарп, а на измазанных порохом физиономиях появились ухмылки.

И это было почти правдой.

Два адъютанта генерала Саррю вернулись после успешно завершенной рекогносцировки, и на том, если бы здравый смысл возобладал, утренние волнения могли бы и закончиться. Оба офицера, явив достойную похвалы смелость, промчались по долине, огибавшей бастион, известный у англичан под названием Сооружение номер сто девятнадцать, под артиллерийским, винтовочным и мушкетным огнем, развернулись и устремились в обратную сторону. Осколок снаряда расцарапал до крови заднюю ногу одной из лошадей, но опьяненные опасностью доблестные молодые люди пронеслись мимо выдвинувшихся вперед стрелков, перелетели через речушку и замерли только перед генералом.

– Долина перекрыта, сир, – доложил один из них. – Заслоны из поваленных деревьев и кустов. Не пройти.

– И бастион с пушкой, – добавил второй. – Только нас и ждут.