10 мифов об СССР

Все остальное – «прихватизация», коррупция, потакание организованной преступности, «прогиб» по отношению к США и прочая – следствие. Следствие бессилия народа. Следствие саморазложения старой номенклатуры. А что до происков НАТО, ЦРУ и их «агентов влияния», то эти силы, конечно же, немало способствовали нашему падению, но вызвать его не могли, как не могли вызвать краха США и НАТО вся мощь КГБ, «Голоса Москвы» и наших «агентов влияния» из числа некогда мощных западных компартий.

Если Вам кажется, что в этих утверждениях есть доля истины, давайте сделаем следующий шаг в наших размышлениях. Если же Вы твердо уверены, что все дело исключительно в личном предательстве Горбачева и К° (при этом я отнюдь не снимаю личной ответственности ни с Горбачева и его «коллег» по перестройке, ни с тех ныне занимающих высокие посты деятелей КПРФ, кто в 1991 голосовал за распад СССР в Верховном Совете) плюс заговоре США, то мы в тупике. Подумайте сами: если несколько случайно появившихся предателей из верхов и противодействие империалистических держав оказались способны сломать хребет мощнейшей и самой прогрессивной социалистической державе, где народ и подавляющее большинство правящей партии были едины в своем стремлении построить коммунизм, то ныне нам вообще не на что рассчитывать: империалисты стали мощнее, предатели стали правителями, а народ – он никогда по большому счету ничего не решал… Правда, остается надежда на Избавителя, вождя, мессию…

Или все же не так? Или все же главный вопрос – это вопрос, почему в определенных случаях «рядовые» труженики нашей страны были способны на величайшие свершения и изменение истории в течении 10 дней, которые действительно потрясли мир, а в других не могут встать с всеобщим требованием хотя бы минимальной социальной справедливости? А что до вождей – то это вопрос номер два.

Социализм будущего: «власть народа посредством самого народа»

Перед нами стоит действительно сложнейшая проблема – проблема поиска пути движения в будущее, в социализм XXI века, а это эпоха «человеческой революции», где новаторские способности человека, их формирование и предметное воплощение – образование и воспитание, культура и наука, постиндустриальные технологии и охрана природы – займут то место, которое столетие назад занимали электрификация и индустриализация. Нам предстоит совершить скачок в будущее или окончательно скатиться в болото периферийных капиталистических стран. И этот скачок должен быть не менее масштабен, чем то, что сделал СССР в 20-30-е годы. А мы, напомню, качественно изменили облик страны: неграмотная крестьянская аграрная страна за 20 лет должна была стать и во многом стала индустриальной державой, страной рабочих и инженеров со средним и высшим образованием.

Ныне нам предстоит, повторю, совершить скачок такого же масштаба – от индустриальной страны рабочих и инженеров (а они, несмотря на кризис, по-прежнему составляют большинство граждан России) к передовой научно-образовательной державе ученых, художников и учителей, где 20–25 % занятых в высокотехнологичном материальном производстве могут накормить, одеть, обуть и обеспечить всех техникой лучше, чем нынешние 50–60 %. И не за счет вывоза грязных индустриальных технологий в третий мир, а благодаря достижению качественно более высокой производительности труда, развитию новых технологий и рациональной структуры производства. Это не утопия, не слепок с «образца» стран «золотого миллиарда» – это научно-обоснованный прогноз социальной структуры недалекого будущего.

Что мы можем и должны взять из нашего прошлого для того, чтобы совершить эту подвижку? Какие экономические и социальные формы окажутся востребованы новыми поколениями педагогов, врачей, программистов, микробиологов, художников? Что поможет десяткам миллионов индустриальных рабочих города и села стать новаторами постиндустриальных секторов (как почти столетие назад десятки миллионов крестьян от плуга поднялись в СССР до трактора и станка)?