10 фатальных ошибок Гитлера

У русских было всего два месяца, чтобы построить мощные полевые укрепления на подступах к Москве, и примерно 800 000 человек, которым предстояло оборонять их. В большинстве своем эти войска состояли из необученных новобранцев и неопытных командиров.

Германские танки прорвали русский фронт в пяти местах. Гудериан двинулся на северо-восток от Шостки к Орлу, что в 180 милях к югу от Москвы. Его продвижение было настолько быстрым, что в Орле даже не прекратилось движение трамваев, а эвакуация заводов еще продолжалась, когда немецкие танки ворвались в город. Рабочим приходилось бросать станки и оборудование прямо на улицах.

Гудериан повернул на запад, к Брянску. Поддержанный 2-й армией с запада и 4-й танковой группой Хёпнера с севера, он окружил тысячи русских на юге и западе от Брянска. Между тем 4-я и 9-я армии, а также 3-я танковая группа Гота образовали очередной «котел» на западе от Вязьмы (всего в 135 милях от Москвы).

Бои носили переменный характер. Германские войска часто сами оказывались отрезанными от своих основных сил, и им приходилось прорываться сквозь оборонительные порядки советских подразделений. Русские самолеты часто бомбили немцев, но при этом летали настолько высоко, что не всегда попадали точно в цель. Контрудары, предпринятые танками «Т-34» и «КВ-1», неоднократно вносили сумятицу в ряды германских войск.

Гудериан так комментировал столкновение 4-й танковой дивизии с советскими войсками к северу-востоку от Орла, имевшее место 11 октября: «Бесчисленные русские «Т-34» бросились в бой и нанесли тяжелые повреждения большому количеству германских танков. Вплоть до этого момента мы наслаждались собственным превосходством в танках, но начиная с той минуты ситуация резко изменилась».

Германские танкисты обнаружили, что короткоствольные 75-миллиметровые орудия, установленные на их T-IV, могут уничтожить Т-34 только в том случае, если они пробьют решетку над двигателем, находившимся сзади; такой выстрел редко удавался.

Все поле боя шириной 480 миль было завалено трупами убитых солдат, павшими лошадьми, обломками уничтоженных танков и первых американских джипов.

Сталин направил на фронт много милиционеров, которые фактически не имели никакой военной подготовки, и многие из них сдавались без боя[21].

И снова чрезмерно растянутые оборонительные позиции русских позволили немцам прорываться в определенных точках и окружать большие скопления войск. 13 октября сопротивление в вязьминском «котле» прекратилось. Через неделю русские сдались в «кармане» под Брянском. Немцы в целом насчитали 650 000 военнопленных — почти столько же, сколько они взяли в киевском «котле».

Теперь оставалось очень мало советских войсковых подразделений между наступающими немцами и Москвой. Численность всей Красной армии в европейской части России составляла 800 000 человек и 770 танков. Однако начиная с августа ситуация радикально изменилась. 7 октября выпал первый снег. Он быстро растаял, но на смену ему пришли затяжные дожди.

«Дороги вскоре превратились в бездонные грязевые каналы, — писал Гудериан, — по которым наши машины могли двигаться со скоростью улитки, сильно изнашивая при этом моторы».

В этот критический момент Сталин 10 октября вернул Жукова из Ленинграда. Среди населения возникла паника. Быстро распространялись слухи о приближающихся немцах. Люди начали покидать Москву.

Жуков остановил панику тем, что мобилизовал всех, кого смог найти, на строительство противотанковых рвов вокруг города. Четверть миллиона людей, из которых три четверти составляли женщины, выполняли эту работу кирками, лопатами и ведрами.

Собрав все войска, которые он смог найти, Жуков укрепил Можайскую линию — последний оборонительный рубеж русских, начинавшийся у «Московского моря» — водохранилища на Волге в 70 милях к северу от столицы — и полукругом спускавшийся к Оке в 55 милях к югу от Москвы.

Сталин приказал советскому правительству вместе с высшими представителями власти, а также дипломатическому корпусу и многим специалистам эвакуироваться на 420 миль на восток, в город Куйбышев.

Однако сам Сталин не уехал и не потерял присутствия духа. Он жил на небольшой вилле далеко от Кремля, а работал главным образом на близлежащей станции метро «Кировская», где также располагалась вся Ставка верховного главнокомандования. 5 октября Сталин получил радиограмму от своего резидента в Токио Рихарда Зорге, где сообщалось, что японцы через несколько месяцев вступят в войну с Соединенными Штатами. Это означало, что в огромной армии, которую Сталин держал на Дальнем Востоке, больше не было необходимости, и он приказал двенадцати дивизиям со 1700 танками и 1500 самолетами (всего 250 000 человек) прибыть из Восточной Сибири и Внешней Монголии на защиту Москвы. На переброску этих войск требовалось несколько недель. Будет ли у русских такой запас времени — зависело главным образом от погоды.

Распутица на дорогах достигла своего пика. Машины вязли по самые ступицы. Вся немецкая система снабжения оказалась парализована.