10'92

Я отмахнулся и уже примерился садануть затянутым в кожаную перчатку кулаком по двери с новеньким дерматином, обитым затейливыми шляпками мебельных гвоздей, как вдруг заметил, что её край слегка выдаётся вперёд по сравнению с наличником коробки. Потянул — и точно, легонько лязгнул не защёлкнутый язычок замка, в щель повеяло чем-то горелым.

Напился и заснул с сигаретой?

— Проверим? — уточнил я, и Андрей кивнул.

— Давай!

Я пропустил вперёд приятеля, сам шагнул через порог следом, дёрнул за собой дверь и перестарался — с явственным щелчком сработала защёлка.

— Странно это! — сказал заглянувший на кухню Андрей, прошёл к входу в зал и замер на месте как вкопанный. — Пипец! — только и вырвалось у него.

И проскользнуло в этом коротком словечке столько всего, что я вмиг оказался рядом, заглянул в комнату. И не сдержался, ругнулся матерно.

Пузатый компаньон Гуревича оказался примотан бельевой верёвкой к креслу, а на его груди выделялся ожог столь характерной формы, что иначе как утюгом он оставлен быть не мог. Да им он и был оставлен — выключить из сети бытовой прибор убийцы не удосужились, тот легонько потрескивал на полу, расказнённый докрасна.

Убийцы? Ну да — судя по физиономии Головина, перекошенной и какой-то синюшно-багровой, тот был мёртв.

Андрей двинулся вперёд, словно намеревался убедиться в этом, и я ухватил его за руку.

— Дюша, только ничего не лапай!

Сам давил кнопку звонка и хватал дверную ручку в кожаных перчатках, а посему отпечатков пальцев оставить не мог. Андрей кивнул и вытянул из кармана серые нитяные перчатки, в которых мы обычно собирали мебель.

— Валим! — потянул я его на выход.

Оставаться на месте преступления было не только слишком опасно, но и попросту глупо. В зале всё оказалось перевёрнуто вверх дном, ящики серванта стояли распахнутыми настежь, вещи из них вывалили на пол и переворошили в поисках ценностей. Если Головин и собирался рассчитаться с нами за ваучеры, деньги забрали его убийцы.

— Идём!

Андрей заторможенно отступил назад, и тут соловьём защёлкал дверной звонок. Я расслышал его мелодию, даже несмотря на грохотавший магнитофон, и враз покрылся холодным потом, сердце дрогнуло и забилось сначала с явственными перерывами, медленно и с натугой, но почти сразу сорвалось в лихорадочную дробь, а мошонку так и скрутило от страха.

Ладно, если пожаловали выведенные из себя громкой музыкой соседи, а ну как кто-то озверел насколько, что вызвал участкового? И пусть вот так сразу ломиться внутрь милиция не станет, но и мы очутились в ловушке. А прихватят — и сядем. Вот труп, вот утюг. И ваучеров у меня на кармане больше чем на полмиллиона, если по номиналу, — чем не мотив?

— Может, уйдут? — шепнул Андрей, и я скорее угадал смысл высказывания, нежели его расслышал.

Но длинная треть не смолкала и не смолкала, а потом и вовсе дверь затряслась от сильных ударов, а то и пинков.

Андрей хотел было посмотреть в глазок, но я его остановил, поскольку затемнение окуляра могло выдать наше присутствие, вместо этого прокрался на кухню и осторожно выглянул в затянутое тюлем окно. У подъезда стоял УАЗ с мигалкой, рядом курил водитель.

Приплыли!

— Менты! — сообщил я Андрею, вернувшись в коридор.

Но мог бы ничего и не объяснять, за дверью почти сразу гаркнули:

— Откройте, милиция!

Крик раздался в мимолётную паузу между песнями, и только тут я сообразил, что, раз кассета ещё не доиграла до конца, убийцы убрались отсюда совсем недавно. Так может, дело вовсе не в громкой музыке, просто кто-то из соседей заподозрил неладное? В таком случае могут и дверь выломать!

И что нам делать? Что?!

Первым сориентировался знакомый с планировкой квартиры Андрей. Он ухватил меня за рукав куртки и потянул за собой в спальню. Всё оказалось перевёрнуто и там, но сейчас это никакой роли не играло. Главное, что комната продолжалась широкой лоджией и выходила та не во двор, а на противоположную сторону дома.

Андрей распахнул сначала одну дверь, потом другую, а дальше мы синхронно перебрались через ограждение балкона, упёрлись носками кроссовок в зазор между ним и бетонной плитой перекрытия и принялись спускаться, используя в качестве опоры решётку на первом этаже. Из-за спешки я едва не сорвался, когда перехватывался руками, но даже не испугался. Не так уж тут и высоко — можно и просто спрыгнуть. Главное — сделать ноги!

Куст с пожелтевшей листвой худо-бедно прикрывал от соседнего дома, при этом нас вполне могли заметить из квартиры на первом этаже, поэтому рванули прочь со всех ног. Влетели в арку, за ней повернули, принялись плутать по соседним дворам. К автобусной остановке не пошли, ближайшую троллейбусную тоже проигнорировали и бежали до трамвайных путей. Но зато — ушли, а это главное. Ещё бы только не наследили…

12|10|1992 день