10`92

И вот тут Стёпа не подвёл, развернулся и рванул через двор к детскому саду. Не стал оставаться на месте и я, тоже побежал, но вдоль дома, намереваясь увести за собой преследователей. Неважно, просто объезжали милиционеры жилой массив или прибыли по вызову, проигнорировать столь явное нарушение общественного порядка они никак не могли, и точно — за спиной немедленно взвыла сирена! Уазик устремился в погоню, и я проскочил соседний подъезд, а там сиганул через невысокое ограждение газона и ринулся к спасительной территории детского сада.

Милицейский автомобиль на миг притормозил, а потом вновь сорвался с места и резко набрал скорость, помчался в объезд, но хлопок дверцы мне отнюдь не послышался, сзади завопили:

— Стоять!

Хрена! Я набрал неплохую скорость, и окрик не заставил замешкаться, напротив — только придал прыти. Невысокие секции забора детского сада были затянуты мелкой железной сеткой, в такую почти невозможно упереться носками кроссовок, и я одним махом перебросил себя через верхнюю перекладину. Упёрся одной рукой и будто на прыжке в высоту перекинул над оградой сразу обе ноги. Едва не потерял равновесия при приземлении, но не упал, продрался через кусты и рванул в обход двухэтажного здания стандартной планировки, ни на миг не забывая ни о пешем преследователе, ни о помчавшемся на перехват автомобиле.

Вся надежда была на темень осеннего вечера да выгаданную фору — и тем, и другим воспользовался сполна. Обогнул корпус детского сада и не рванул к противоположному забору, а вместо этого припустил вдоль здания, свернул к входам в группы и скатился по боковой лесенке к двери в подвал, замер там, пытаясь унять сбившееся после стремительного забега дыхание.

Если просто заглянуть или даже посветить в образованную двумя соседними блоками детского сада и переходом между ними нишу, то ничто не выдаст здесь моего присутствия. Более того — если не знать о лестнице в подвал, со стороны ничего не разглядеть. Да и у того, кто знает, ещё должно возникнуть желание посмотреть вниз. В детстве мы частенько прятались так, играя в войнушку, сифу или баши. У выбранного мной убежища был ровно один недостаток: если его решат проверить, бежать будет некуда.

Ну так что — обманул я всех или загнал себя в ловушку?

Самыми сложными выдались первые пять минут. Их я простоял, прижимаясь спиной к боковой стенке в наивной надежде остаться незамеченным, если кому-то из милиционеров всё же придёт в голову мысль подойти и посмотреть вниз. Сердце колотилось, огнём горели лёгкие, разболелась потянутая при неудачном прыжке мышца бедра.

Затем, понемногу-постепенно отпустило. Захотелось поскорее убраться отсюда, но перебороть этот опрометчивый порыв удалось без особого труда. Всем известно, что дело беглеца — бежать, а предсказуемость опасна. Есть риск и у попытки затаиться, но он показался мне оправданным и не только показался, но таковым и оказался. По крайней мере, когда полчаса спустя я поднялся по лестнице, огляделся и поспешил прочь, никто меня не окликнул и не потребовал стоять на месте.

Вроде бы смешно — пришить мне могут только нарушение общественного порядка и даже пятнадцать суток не влепят, но это если патрульный УАЗ просто ехал мимо. А вот если он прибыл по вызову бдительных соседей и пацаны при налёте отметились тяжкими телесными, а то и чем похуже, то не смеяться впору, а плакать. Угораздило же в это говнище вляпаться! Нет, с бригадой Демида точно не по пути. Надо срочно с ними разбегаться. Знать бы ещё — как…

Но разбегаться — не разбегаться, а первым делом я поехал на «Восход». Глупо было упускать возможность узнать последние новости. Сейчас от исхода разбойного нападения зависело слишком многое.

Застал всех в сауне. Именно — всех: и не загребли никого, и сам приехал последним.

Йосик Немцов этого обстоятельства проигнорировать не смог и презрительно скривился.

— А мы уж думали, ты с концами пропал…

Но находившийся тут же Петрович поднялся со скамьи и протянул руку.

— Молодец, Сергей. Выручил.

Мне сунули стакан с коньяком, пришлось пить. Да и мысли не возникло отказаться, нервишки до сих пор пошаливали. А только влил в себя обжёгший огнём напиток, налили ещё, тогда-то и обратил внимание на выставленный прямо на стол ящик армянского трёхзвёздочного коньяка.

— Серьёзно вы подготовились! — усмехнулся я, оглядев раскрасневшиеся после посещения парилки и выпивки лица.

— Есть повод! — хлопнул меня по плечу Валя Демидов и протянул толстенную стопку купюр. — Держи, твоя доля. Это для начала!

— Раздевайся, не стой как неродной! — пригласил меня за стол Петрович, и я отнекиваться не стал, лишь мотнул головой.

— Ага, только деньги приберу.

— Давай-давай! Сейчас тёлки приедут!

Пацаны одобрительно зашумели, и я тоже постарался выказать заинтересованность, но при первой же возможности отошёл поближе к выходу.

— Нормально ушёл? — спросил у сидевшего на краю стола Степана.

— Без проблем, ага! — подтвердил паренёк. — Слушай, ты вообще всё чётко придумал!