1

Радоваться было рано. Одна пушка у «Зверя» всё ещё работала и он не преминул этим воспользоваться. Лучом раскалённой плазмы он в ярости выжег всё, что ещё оставалось после арт-удара, и теперь практически не выключал пушку – энергии на поддержание одной из двух хватало с лихвой. Но зиров не останавливала и сама смерть в его лице – они бросались на него, на его оружие с новыми силами, каждый раз яростней и быстрее, каждый раз выбирая новые слабые точки ПШРК. Я смотрел на это зрелище, завороженно, страстно, не в силах оторвать глаз, позабыв о боли в оторванной руке, но меня отвлекли. Чак коротко дотронулся до моей целой кисти, сжимающей детонатор Зиров.

Я резко обернулся и увидел, что Добб очнулся.

-Мы ещё повоюем, – заверил он меня.

-Ещё как, – кивнул я и оглянулся. Несмотря на мой приказ собираться на тверской улице, на широкой дороге собирались знакомые мне бойцы. Молотов с Командой, бойцы красной бригады, Ларсен с миниганом как у песца, большая часть киборгов, включая всё таких же красивых Месс, Кесс и Фесс. Даже раненый и побитый Ботаник был здесь, но вот одно мне ударило в голову как молния.

-Где Рея?

Долгожданного, а главное быстрого ответа не последовало. Я обернулся вокруг себя, и увидел как последний зир самоотверженно бросается прямо в плазменную пушку «Зверя» сзади. Это было самоубийство, но оно было во имя великой цели – тело зира, попав в турбины, нарушило хрупкую балансировку и главное электромагнитное кольцо снова вышло из строя, так же как и первое.

Мои бойцы начали кричать и улюлюкать от радости – всё несмотря на наши страшные потери и общую обстановку. Робот буквально взревел от ярости, и крик этот вторился у меня в наушнике на общей частоте – это ящер бессильно кричал, извиваясь в ярости.

Нам все говорили, что эта машина не уничтожима, но мы сделали уже половину работы. Дело за малым.

-Надо сложить тела зиров в одну кучу, – приказал я своим, – позади него, быстро!

Мне никто не перечил. Все, у кого остались рабочие образцы брони и киборги бросились в обход, в тылы роботу. Я с удивлением смотрел, как не боеспособные, но всё ещё живые зиры сами выполняют мой приказ, собирая тела павших товарищей в одну бело-серебристую кучу.

Между делом Робот повернулся ко мне и обнажил два пулемёта гатлинга, целя их точно в меня.

-Маршал? – спросил у меня эфир.

-Все уходите. Я отвлеку его.

-С ума сошёл?! – заревел Молотов, – Чем ты его отвлечёшь, идиот?

-Тем, что так любят политики, – ухмыльнулся я, – Болтовнёй.

-Он убьёт тебя!

-Посмотрим, – буркнул я в рацию и перешёл на самый закрытый, одному мне известный канал связи.

-Кронос.

-Слушаю.

-Готовь орбитальный удар. Надо отбросить робота на кучу трупов за его спиной… В зирах ведь заложены мощные заряды для самоуничтожения, да?

-Очень мощные, маршал, – с нескрываемым напряжением ответил мне бездушный командир.

-Отлично… Тогда по моей команде!

Робот сделал несколько шагов в мою сторону, но стрелять не стал. За его спиной последний зир встал у тел своих товарищей, доставая пульт самоуничтожения.

Чувствуя его уверенность, я разжал левую лапу, отпуская свой пульт. Он бряцнул пластиковым корпусом об искорёженный асфальт, и в тот же момент робот оказался на чёткой прямой линии между мной и подготовленной для него ловушкой.

-Сейчас.

Небо вспыхнуло зарницей, после чего небеса разорвала летящая к нам ракета. Всё произошло за секунды, но ПШРК успел развернуться к взрывной волне наиболее защищённой спиной, и это стало его самой роковой ошибкой.

Заряд спутника грохнул по земле так, что нас самих отбросило на несколько метров в стороны и обдало неслабым жаром – на мгновение я потерял сознание, но что-то вернуло меня к жизни и я увидел, как робот отлетает точно в скопище бело-серебристых тел.

Встав, я посмотрел на фигурку зира, склонившего голову, то ли от ударной волны, то ли просто от грусти. В какой-то момент я подумал, что ему даже не хотелось умирать, но внезапно для себя в своём сознании я увидел абсолютно чёткую, яркую картину – он улыбался. Ведь он выполнил свой долг.

Прогремел второй взрыв, ударив робота в самое его чувствительное место – лобовую броню. Заряд взрывчатки, заложенный в зирах ради нашей безопасности, превзошёл самые смелые ожидания и самые оптимистичные калькуляции. Он был настолько силён, что лобовую броню ПШРК прорвало в нескольких местах и президенту ничего не осталось, как открыть основной щит и показать себя.

Он кричал, дико кричал. Его крик заполнил весь эфир, я мог слышать его без всяких звукоусиливающих устройств за полкилометра от него. И тогда, встав на дороге, в окружении своих верных друзей, я сказал в рацию:

-Я ударил тебя уже трижды. А что сделал ты?

Он рывком обернулся на меня, снова обнажая оружие. На этот раз, миниган – только один. В ход пошёл тепловой меч.

-Лишил тебя руки…

Боль не замедлила вернуться, как только я вспомнил, что теперь на всю оставшуюся жизнь я буду калекой. Но я удержал её в себе, не повёл и бровью.

-Царапина. Арматуриной задело, – ответил я ему.

-У тебя больше нет… козырей, – прошипел он, приближаясь.

-Да, – ответил я, – У меня остался джокер.