0f38d74c480a4cc3f66ad4d0dc7c05fe

ЧанКю спокойно в комнате не сиделось, тем более, что в ней также обитал Сонмин. Сонмин считал, что Кюхён его хочет, и, в принципе, готов был наконец дать шанс. Но Кюхён не понимал его томных намеков. Ему хотелось крушить и ломать вместе с приятелем. Ребята покинули комнату, оставив Сонмина избивать подушку от обиды, и пробрались к настоящему Хичолю. У него было так много красивой, дорогой одежды! Ключевое слово – «было»: когда артист вернулся к себе, то увидел на полу кучу лоскутов разнообразной материи и двоих довольных макнэ с ножницами в руках. Джеджун согласился, что это безобразие, но пороть детей запретил категорически. Он усадил хулиганов рядом с собой и начал воспитательную беседу, которая закончилась тем, что оба признали свои ошибки и расплакались. Правда, скоро Джеджун обнаружил на обоях в своей комнате кучу нарисованных какашек с веселыми глазами.

- Может, начнем пороть? – предложил Хичоль, изучая настенные художества.

Джеджун решительно мотнул головой.

У омеги, кстати, тоже был весьма очаровательный двойник – он учился в старшей школе. Юный Дже прямо-таки излучал эротизм, и это было единственным, чем он вообще занимался. Судя по его затуманенным от непреходящего желания глазам, школьник хотел секса постоянно и катастрофически сильно. Даже его старший товарищ во время течки выглядел в несколько раз менее озабоченным. Казалось, мальчишка вот-вот начнет удовлетворять себя подручными средствами прямо при свидетелях. Однако, когда Юно попробовал нескромно приласкать его, этот комок вожделения ответил пощечиной, слезами возмущения и тирадой о своей драгоценной невинности. После этого Дже ушел – разумеется, чтобы и дальше взглядом умолять каждого встречного трахать его до потери сознания.

- Я достану ему вибратор, – усмехнулся Хичоль, – а то бедный ребенок ужасно страдает.

- Я тебе достану! – в негодовании закричал Джеджун. – Его надо чем-нибудь полезным занять, а не поощрять интерес к сексу!

И омега решил вместе с мальчиком готовить для всех еду. Однако юный двойник запихнул себе в рот огурец, пососал овощ и потом, соблазнительно хлопая глазками, попросил нового взрослого друга научить его азам орального секса. Как заглатывать глубоко и не подавиться? Он так умеет? Джеджун потерял дар речи минут на десять. А старшеклассник – нет, и пока все блюда не были готовы, он болтал лишь о том, каким образом ему хотелось заняться любовью со своим учителем физики (Юно, естественно). Омега узнал из его речей так много нового, что в продолжение всего монолога оставался краснее томата.

Новый Хичоль вздыхал по Тэён из SNSD. Он с ней не встречался, нет, но уже много лет о ней мечтал. И вот стоило девушке согласиться на свидание – как прямо из ниоткуда возник этот проект. А мобильной сети тут не было. Наверняка Тэён обиделась на балабола оппу и снова отправила его во френдзону. Но счастье было так близко… Неужели он упустил свой единственный шанс?

- Ты натурал, – вместо сочувствия обалдел настоящий Хичоль. – Да ладно, вот это оригинальненько!

Новый двойник расстроился и ушел сочинять длинное письмо Тэён.

А непоседы ЧанКю продолжали куролесить. Что-то постоянно разбивалось, ломалось, воспламенялось – и ребята, натворив бед, со злорадным смехом уносились с места преступления. Остальные персонажи начали осознавать странность ситуации. Общались друг с другом, понимали, что на самом деле не знакомы, пугались, хотели правды, требовали их отпустить. Но только не ЧанКю. Они попали в рай. Концертов и записей не было, хёны забыли о чрезмерной строгости, надзор менеджеров исчез. Два макнэ носились по всей резиденции сверху донизу, взъерошенные, покрасневшие от радостного возбуждения, часто – размахивая украденными чужими вещами. Однажды, пока Сонмин мылся, они утащили все его трусы с носками и побежали прятать. Тихо хихикая на ходу, макнэ спустились на первый этаж и пролезли в кабинет врача. Здесь никто не стал бы искать! Правда, едва ЧанКю успели запихнуть Сонминово барахло в ящик с лекарствами, за дверью послышались чьи-то шаги. Ребята переглянулись и одновременно юркнули под стоявшей у стены стол, забаррикадировавшись табуретом. Вошедшая Роуз не заметила посторонних, даже когда те из любопытства немного высунулись. А тот, кого она привела с собой, и не мог никого заметить, потому что его глаза скрывала широкая шелковая лента. Этого человека ЧанКю еще никогда тут не видели, но внешне он подозрительно напоминал одного из них. Роуз села перед незнакомцем и развязала ленту; она загораживала пациента от наблюдателей, и те ничего не могли увидеть, как бы сильно ни вытягивали шеи.

- Что ж, все отлично зажило, но повязку стоит чаще снимать, – констатировала врач. Она говорила на корейском, сносном по грамматике, но сложном для понимания из-за тяжелого акцента. – Зачем она тебе все время?

- А вдруг кто-то зайдет? – ответил незнакомец. Хулиганы непонимающе посмотрели друг на друга: у него определенно был голос Кюхёна.