0f38d74c480a4cc3f66ad4d0dc7c05fe

- Прекрасно, – усмехнулся Чанмин, обуваясь у порога, – а делать это буду я. Куда ни сунься – везде шестерка.

- Судьба твоя, чанминья, такая, – пожал плечами растроганный герцог.

Чанмин летел один, даже без пилота, ворвался в здание правительства, честно постаравшись причинить как можно меньше вреда охране, и влетел прямо на заседание Совета министров. Конечно, после Токио не оставалось сомнений в опасности вампирского нашествия, но верить парню, похожему на смазливого азиатского поп-певца, никто не хотел; а Николас Уайтстоун, по крайней мере, выглядел внушительно.

- Мы тоже в курсе, кто вы такие, – честно сказала премьер-министр, вызвав еще не побитую охрану. – Вымышленные люди. Простите, но полагаться на плод фантазии поклонниц корейской поп-культуры – это слишком несерьезно. Мы будем ждать переговоров с Советом Вампиров.

- Вы думаете, они там другие? – презрительно усмехнулся Чанмин. – Стаей кровососов управляет вампир по имени Ким Хичоль – загуглите это имя на досуге, весело время проведете. – Охрана уже подоспела, и непрошеного гостя взяли на мушку сразу четыре человека. Он без колебаний и совершенно спокойно поднял руки. – Я даже не собираюсь вас убеждать. Просто предупреждаю. Переговоров с Советом быть не может, он хочет безусловного подчинения. Завтра состоится нападение на Варшаву, но не совсем с целью заставить вас присягнуть на верность – в первую очередь как требование не переходить на сторону герцога. Да, того самого, который тоже смазливый певец. Предполагается, что вы тут все обалдеете, впадете в панику и позволите себя перебить. Я предлагаю единственный приемлемый вариант – при первом же взорвавшемся мусорном баке попросить диалога с Николасом и объявить о своей капитуляции. Они этого не ждут, но продолжать рушить столицу подконтрольного государства окажется чистейшим идиотизмом, и придется прекратить хулиганство. А мы – чуть позже, правда, – освободим страну.

- Хотелось бы поинтересоваться, пока вас еще не увели, – добавила премьер-министр. – Откуда сведения о нападении на Варшаву? И, главное, почему мы должны верить, что нас оставят в покое сразу после капитуляции? Эти вампиры слишком жестоки и не остановятся, начав сравнивать город с землей!

- Я хорошо знаю того, кто создал Совет, – признался Чанмин. – Я его слуга. Предатель и перебежчик. Но даже при такой характеристике мне лучше доверять. Обсудите пока все, у вас есть еще несколько часов на это. – Он развернулся и грубо оттолкнул охранника, который схватил его за плечо: – Вот это лишнее! Сам смоюсь и никого больше не трону.

Правительство было, мягко говоря, озадачено. Никто не хотел подчиняться собранию фантастических существ, поэтому был отправлен еще один запрос на проведение переговоров с подробным перечислением всех условий польской стороны. Как и говорил «попсовый мальчик», никакого согласия не последовало. А еще через два часа над Варшавой резко сгустились тяжелые грозовые тучи, и первым на воздух взлетело именно здание правительства – хорошо, что политики, всполошенные визитом Чанмина, все-таки передислоцировались в менее заметное место. Премьер-министр не стала ждать, пока всемогущий вампир разнесет пол-Варшавы: город и так настрадался в течение предыдущего века. Она попросила личной беседы с Николасом и, пока в центре столицы разгорался поглощающий все на своем пути пожар, переслала резолюцию и на словах подтвердила готовность Польши перейти под контроль вампиров. В итоге погибло не более трех сотен человек, разрушения наблюдались в основном среди административных зданий. Триста жертв – это страшная цифра, но, по сравнению с Токио, Варшава отделалась легко.

- Сейчас он появится тут, – глухо пробормотал настоящий Чон Юно, когда стало известно об окончании польской атаки.

- И сдохли они в расцвете лет, – простонал в ответ Ючон. – Талантливые и даже немного симпатичные.

- Все будет хорошо, трусы несчастные, – сказал им Джунсу-художник, толкая обоих в спины.

Юно гордо выпрямился, вполне умело имитируя взглядом презрение к окружающей челяди, а Ючон постарался, напротив, проникнуться любовью ко всему живому и ненавистью к «вампирским выродкам», напрочь откинув все прочие чувства и мысли, чтобы не бросали на лицо тень интеллекта. Так эти двое вышли к журналистам, требовавшим немедленных объяснений: что, мол, господин герцог намеревался сделать теперь, после удара по Варшаве? Мог ли как-то защитить Сеул от подобной участи? Корейцы ведь ему доверились, пускай не вполне и не все!

- Я беру на себя полную ответственность за Корею, – сказал Юно. Его голос не дрогнул, но взгляд нервно блуждал по залу: он ведь мог прямо тут закончить свое существование, взорвавшись от легкого взмаха руки Хичоля, и жизнь даже не успела бы пронестись перед глазами. – Я подтверждаю свое намерение дать отпор Совету!

- Победа будет за нами, обещаем, – серьезно добавил Ючон.