0f38d74c480a4cc3f66ad4d0dc7c05fe

- Концепция такая, – мягко ответил художник, беря в руку карандаш. – Тебе идет. Так, подожди, еще пара штрихов…

Он подошел к креслу, где разместился натурщик, и поправил его волосы, а затем, немного подумав, расстегнул две верхние пуговицы рубашки. Ючон стал пунцовым, пробормотал: «Это еще зачем», и застегнул снова, но только одну.

- Ты меня стесняешься? – предположил Джунсу. – Ну, тебе уже наверняка сказали о моей ориентации... Но я приставать не буду. У меня к тебе исключительно профессиональный интерес.

- Только профессиональный? – неожиданно разозлился Ючон. – Я не кажусь тебе привлекательным?

- Кажешься, иначе я не писал бы твои портреты… – Джунсу загадочно улыбнулся. – А ты был бы не против, если бы я к тебе все-таки пристал, верно?

- Еще чего! – вспыхнул Ючон. Джунсу наклонился к нему и осторожно поцеловал, почти услышав, как быстрее забилось его сердце.

- А теперь – сиди неподвижно, – попросил художник. Он добился того, чего хотел – иного выражения лица, изменившегося взгляда. Смущение и желание… Подумать только, за месяц совместной жизни он сумел влюбить в себя этого парнишку. Но чувствовал ли сам к нему нечто подобное?..

- У этого мальчика отец был бандитом, – рассказал как-то вечером Юно. «Младшие» опять играли в видеоигры, пока «взрослые» разговаривали на кухне. – Вроде, много задолжал или поссорился с кем-то. Полагаю, бандита убили, его имущество поделили, а единственного сына… может, в бордель отдали, но он оттуда сбежал и был наказан за это.

Джунсу подавился французским вином, которое медленно потягивал из хрустального бокала.

- Бордель? Что ты такое говоришь! – отмахнулся он. – Это сущий ребенок, застенчивый и невинный. А ты его уже в проститутки записал…

- Это была ревность, – удивился Джеджун. – Точно-точно! Су возмутило твое предположение о том, что к его мальчику могли прикасаться до него!

- Я к нему еще не прикасался, – сказал Джунсу.

- «Еще», – тяжело вздохнул Юно. – Выходит, имеешь такие планы?

- Он совершеннолетний, – напомнил Джунсу. – И я ему нравлюсь.

- Вот никогда бы не подумал, что наш Су решит примерить на себя роль коварного совратителя, – покачал головой Джеджун.

В тот же вечер Чанмин с Кюхёном вздумали хвастаться перед новым приятелем своими достижениями на постельном поприще: бдительности «взрослых» оказалось недостаточно, и влюбленные успели познакомиться друг с другом во всех смыслах. «Тоже хочу,» – решил Ючон и ночью, когда Джунсу уже лег спать, юркнул к нему в постель.

- Что за хулиганство? – попробовал отшутиться художник, хотя, откровенно говоря, не имел никакого желания прогонять юного натурщика из своей спальни.

- Я люблю тебя, – признался Ючон. – Пожалуйста, давай будем вместе…

Возможно, стоило извиниться за недавний поцелуй, отчитать тинейджера и объяснить, что между ними ничего быть не может. Однако Джунсу решил поступить эгоистично и взял предложенное. Он, пожалуй, еще никогда не видел столько любви и преданности в обращенном на него взгляде. Ему это было приятно, и он с готовностью говорил красивые нежные слова в ответ на бессвязный, но куда более искренний шепот Ючона.

Они провели вдвоем почти год. Сначала Джунсу был без ума от мальчика, который изо всех сил угождал ему: устроился на работу в супермаркет, чтобы не оставаться обузой, пытался помогать по хозяйству и соглашался пробовать в постели все, на что у искушенного художника хватало фантазии. А потом натура закоренелого любителя чувственных удовольствий взяла свое. Джунсу познакомился с красивым и невероятно бессовестным певцом, и головокружительная, хотя ни к чему не обязывающая страсть заставила его временно отодвинуть Ючона на второй план сцены своей жизни. Юноша не понимал, в чем причина появившейся холодности его любимого, однако тот додумался привести певца домой, и Ючон застал их вместе.

- Это ничего не значит, – сказал Джунсу позже. – У нас нет отношений. Это просто секс.

- А со мной тебе его, значит, не хватает?! – закричал тинейджер. – Разве я что-то делаю не так?!

- Нет, проблема не в этом. Просто иногда мне хочется новых ощущений. Не принимай близко к сердцу.

- Как я могу не принимать, если полюбил тебя, если ты стал для меня всем?! – Ючон плакал от обиды и злости. – А ты меня предал!