007. Вы живёте только... трижды

— Всё страньше и страньше. Так где же Бонд?

— А это самое странное, мэм. По данным наблюдателей, сейчас в доме только два человека: Петуния Дурсль и этот мальчик. Мальчик сидит в своей спальне и уже час наблюдает за нашими наблюдателями. Судя по движениям его головы и губ, он вычислил ремонтников напротив его окна, хлебовозку на углу, вертолёт и полдюжины машин. А вот любителей бега трусцой с пулемётами Гатлинга в поясных сумках, велосипедистов, развозящих самонаводящиеся газеты, двух снайперов-шахматистов с фигурами увеличенного радиуса поражения за столиком в соседнем сквере и девочку, выгуливающую нашего сотрудника под видом болонки-мутанта, он не заметил.

— Хорошо. Группе захвата приготовиться. Возьмём их тёпленькими и устроим радушную встречу товарищам Вернону и Дадли.

Бородач из первого ряда взмахнул рукой:

— Мэм, вам лучше подойти сюда! Там происходит что-то невероятное!

Визит МакГонагалл к тому, кого она считает потерявшим память Гарри Поттером

— Вот же придумают, маглы грязнокровные… Бомбарда максима!

Петуния обернулась, услышав взрыв позади себя, и обомлела. Обломки стены усеивали гостиную, в воздухе столбом стояла строительная пыль.

— Опять? — тяжело вздохнула Петуния и, взяв тряпку наперевес, двинулась в эпицентр.

— Отойдите-ка, — потребовала высокая худая брюнетка в изумрудно-зелёном платье, выступая из развороченного камина. Брюнетка вышла в центр комнаты, поправила очки, достала палочку, вывела ей сложную фигуру в воздухе и произнесла «Репаро!» Обломки собрались обратно, заделывая старый камин. Лежащий рядом со стеной электрический камин поднялся вертикально, паутина трещин на его лицевой панели разгладилась сама собой. Воздух очистился от пыли, словно по волшебству.

— Вы из этих, да? — с подозрением спросила Петуния, занимая позицию между женщиной и лестницей на второй этаж.

Брюнетка удивлённо оглянулась вокруг, демонстрируя тугой узелок волос на затылке, затем устремила на Петунию тяжёлый взгляд поверх квадратных очков.

— Миссис Дурсль, я с самого начала выступала против идеи Альбуса передать Гарри Поттера под вашу опёку, — поджала губы брюнетка. — Ваше замечание только усилило мою антипатию к вам. На ваших глазах я появилась из замурованного камина, — очень качественно замурованного камина, должна признаться, мистер Уизли поработал на совесть, — а затем одним взмахом волшебной палочки починила развороченную стену. Из кого я могу быть, если не из этих? Из тех? Меня зовут Минерва МакГонагалл, и я декан его факультета. Отойдите в сторону.

— Я не пущу вас к нему, — прошептала Петуния, поднимая тряпку в угрожающем жесте. — Мы весь день вчера потратили, восстанавливая ему память. Правильную память. У него же сейчас есть шанс стать нормальным, вы понимаете? Не уродом, как вы. Он не вернётся в эту вашу дебильную школу для уродов! Я не пущу!

— Так он и правда потерял память? — Минерва бросила обеспокоенный взгляд наверх. — Я думала, Рон опять что-то напутал. Его надо отвезти в больницу. Может быть, наши колдомедики смогут ему помочь. Как он потерял память?

— Я не пущу, — твёрдо повторила Петуния, машинально скручивая тряпку в хлыст.

Минерва снова посмотрела на Петунию. Напряжение было столь велико, что между ними могли проскочить искры.

— Судьба. Всего. Колдовского. Мира. Зависит. От этого. Мальчика, — проговорила Минерва, тяжело роняя слова, словно каменные плиты. — Вы понимаете, что он единственный, кто может остановить нового диктатора? У него это уже получилось однажды. Он — избранный. Он — последняя надежда всего нашего мира.

— Вашего мира, не нашего, — возразила Петуния. — В нашем мире он — всего лишь маленький мальчик, которого вы собираетесь использовать. Постыдились бы, великие и могучие маги. Уроды.

— Если он не остановит этого диктатора, то ваш мир придёт к концу, — Минерва хлопнула по открытой левой ладони своей волшебной палочкой. — Судьба обоих миров сейчас висит на волоске. И по сравнению со спасением миллионов жизней не имеет никакого значения судьба одного мальчика… И уж тем более никакого значения не имеет судьба одной старой глупой тощей коровы. А теперь либо вы сделаете шаг в сторону, либо мне придётся применить силу.

Петуния задрожала, но сделала последнюю попытку:

— Вам нельзя применять колдовство в присутствии нормальных людей.

— По-моему, я только что доказала обратное, — подняла бровь Минерва, указывая палочкой на гостиную, вновь вернувшуюся к состоянию идеального порядка. — Это несовершеннолетним нельзя. До семнадцатилетнего возраста. Я бы с удовольствием приняла вашу уверенность в моём несовершеннолетии как комплимент, но меня не радуют комплименты из ваших уст, даже такие изощрённые. А теперь — в сторону.

Петуния бросила беглый взгляд на каминную полку, где стояла оправленная в серебро фотография обнимающихся Вернона и Дадли, и отошла, вздрагивая от сдерживаемых рыданий. Минерва грациозно проследовала на верхний этаж, не удостоив хозяйку дома даже взгляда.