Лиза думала, что сейчас старичок начнет спрашивать о причине её слёз, но он сказал совсем другое: — Всё будет хорошо. Душа у тебя огромная и светлая, а ты переживаешь о внешней оболочке. Не надо. — Я не переживаю о внешней оболочке. Я переживаю о том, что меня никто не замечает, — хриплым от слёз голосом ответила Лиза. — А зачем тебе нужно, чтобы тебя замечали все? Тебе нужно, чтобы тебя заметил один-единственный. — И где он? — усмехнулась Лиза. — Он один из многих, но ты сможешь его узнать. — Если никто не замечает, с какой стати заметит он? — По-настоящему любящее сердце никогда не останется закрытым и глухим. Он почувствует.
Мира Айрон
В какой-то момент Свете показалось, что она сейчас рухнет без чувств прямо тут. Именно эта незавидная перспектива взбодрила Свету, заставив взглянуть в лицо правде. Эля и Арсений даже не укрылись, спали прямо так. Конечно, июнь ведь, тепло. Света осторожно пробралась к своей тумбочке, забрала документы, потом в ванной комнате сгребла с полочки личные гигиенические принадлежности, быстро сложила всё в сумку, по-прежнему стоявшую на полу в прихожей, и выбежала в подъезд.
— Ого! Не хило! — Кирилл поднял тёмные брови. — А я не подойду? За определённую плату с твоей стороны? — Всё шутишь? Тебе тридцать два, и ты очень успешен. Но по другим требованиям полностью в пролёте, увы! И ещё раз, увы! — То есть, тебе жаль, что я никогда не был женат и, соответственно, рогат? — Во-первых, не нужно ставить знак равенства между этими двумя понятиями, дорогой! Далеко не всегда носителем «украшения» на голове является супруг, тебе ли не знать! Ты же адвокат по семейным и наследственным делам. А во-вторых, я сожалею совсем о другом.
Чем дальше Даниил погружался в чтение, тем сильнее его охватывало ощущение происходящей с ним чудовищной мистификации. Ему стало страшно, на лбу выступила испарина. Он чувствовал себя героем одного из фильмов Хичкока… Кто-то знал о нём такие вещи, которые не мог знать никто. Звучит странно, но это так. Словно кто-то следил за ним.
— Елена Анатольевна, у меня к вам два вопроса. — Какие? — удивилась Лена, впустив Антона. — А почему вы со мной на "вы"? — Антон закрыл за собой двери. — Раньше вы обращались ко мне на "ты". И второй вопрос: зачем вам молоток? — Не знаю, — призналась Лена. — Вы…ты совсем другой стал. А молоток… для самообороны. — Жизнь другая, и я другой, — улыбнувшись, Антон снял ветровку и небрежно бросил на полочку в прихожей. — Теперь вообще всё по-другому. От кого самообороняться будете?
— Отпусти! — прошипела она, не отводя взгляда от его разъярённого лица. Ишь ты, какие мы чувствительные! Не нравится, когда отказывают!— Нет. Мы уйдём отсюда вместе. Сегодня ты моя.— Ага, сейчас!Изловчившись, Оксана изо всех сил двинула ему коленкой промеж ног. Пока он ловил ртом воздух, согнувшись пополам и держась за стену, Оксана быстро рванулась к такси.— Я найду тебя, тварь! — донёсся ей в спину ставший чуть хриплым и сдавленным голос. — Ты мне за это ответишь! Или я буду не я!
— Даня, я просила не лгать и не щадить меня? Просила. В чём дело? Кого ты хочешь обмануть, — меня или себя? Ты никогда бы даже не задумался о подобном, не имея на примете подходящей кандидатуры. Скорее, я поверю в то, что сначала появилась кандидатура, а потом — идея. Так? — Так, — Даниил опустил голову. — Но я не изменял тебе, клянусь чем угодно. — Физически не изменял. А духовно — давно, скорее всего, ещё до поездки. Вижу, что права. — Оля, с одной стороны, ты почти всё знаешь, и понимаешь всё с полуслова и полувзгляда, мне не приходится ничего объяснять и разжёвывать; а с другой стороны, с тобой очень тяжело из-за этого. — Не переживай. Кому сейчас легко? Возможно, твоя новая жена не будет такой язвительной, критичной и умной занудой, как я. Кто она, кстати? Не томи, рассказывай. — Арина. Секретарь. — Уууу, как тривиально, Данька! Но она влюблена в тебя, ты прав.
Переплетение прошлого и настоящего в поисках дороги к будущему.
— Костя, это ведь не конец света! Это каких-то девять месяцев! — Ника, ты ни о чём не забыла? — Нет. Я обо всём помню. Мы поженимся, как только я вернусь. Обещаю! — Ника, ты мне уже обещала в прошлом апреле. И я как раз сегодня собирался поговорить о том, что пора подавать заявление и назначать дату свадьбы. Но звонит твой бывший начальник…или не только начальник…
— У нас всё серьёзно с Людмилой, — упрямо повторил Мельников и сжал челюсти. — Ну если так, то приходите, когда сможете жениться, молодой человек, — пожал плечами Евгений Савельевич. — Мы с вами познакомились, мысли и намерения ваши поняли. А покуда вы оба остаётесь семейными людьми, мы с матерью никакого позора не допустим. Хватит. Понятно? — Понятно, — кивнул Мельников. — Я обязательно приду, как только смогу жениться.
Если бы всё ограничилось для Вики только событиями этого ужасного осеннего вечера… Увы, это было только начало. На следующий же день Вика подала заявление об увольнении, и хотя все прекрасно знали подробности сложившейся ситуации, главный врач не отпустил Вику без отработки. Вика понимала, откуда дует ветер. Евгении мало было разрушить и растоптать счастье Вики. Она хотела ещё и как следует помучить поверженную соперницу. Хотя… А было ли счастье, если его так легко разрушила заезжая столичная девица? По большому счёту, ей и рушить-то ничего не пришлось; так, слегка дунула да плюнула.
Вера не могла понять, почему она ничего не чувствует. Ей не хочется ни плакать, ни кричать, ни ударить его. Просто силы разом все куда-то делись, словно в землю ушли. Настя заплакала. Татьяна Петровна побледнела, прикрыла рот ладонью. — Что ж, — Вера поднялась. — Вот и кончилась сказка. Пора двигаться дальше. — Вера… — он умоляюще смотрел на неё.
Сможет ли герой пригодиться там, где родился?
Однако вино, хоть и было сухим, делало своё дело: беседа сворачивала в опасное русло. — Расскажи о своём замужестве, Алька! Где и как познакомились, как жили? Почему разбежались? За то, чтобы вновь услышать «Алька», она готова бессмертную душу продать, пожалуй… Но говорить о браке с Кириллом?! — Давай-давай, — усмехнулся Женя. — Не стесняйся. Мы же старые друзья. Ага-ага, конечно, друзья! А то как же… — В обмен на твой рассказ. Я тоже в курсе, что ты был женат. А может, и сейчас женат? — Нет, сейчас не женат. Хорошо, обмен так обмен, я согласен.
Как пережить предательство? Вопрос, старый как мир, но по-прежнему каждый человек ищет на него ответ только сам.Меня предали сразу два близких человека, и предательство это было сопряжено с огромной трагедией. Потеряв в одночасье жениха и мать, я долго не могла прийти в себя, вернуться к нормальной жизни.А тут ещё отец решил вновь жениться и привёл в дом Юленьку, которая больше напоминает Снежную Королеву. Будущая мачеха — человек явно с двойным дном, мне хочется об этом кричать, но меня никто даже не собирается слушать!Что остаётся? Оставить свою сытую, обеспеченную жизнь, бежать и всё начать с нуля…
— Дома поговорим. Сейчас не время и не место. "Дома?!". — А как же неделя?.. — Ты скрыла от меня важную информацию. Наш договор аннулируется. Никакой недели отсрочки. Иди. Он вылез из машины и открыл перед Зоей дверь, подал руку. — А почему я должна согласиться ехать в твою квартиру? Мало ли, с кем ты там был?! — Зоя наконец пришла в себя. — Раньше у меня была другая квартира. А в эту никого не приводил. Из женского пола там только Джессика. Иди, — он легко подтолкнул Зою к подъезду. Он соврал. Не было у него раньше другой квартиры. Но по тому делу срок давности давно прошёл. Семь лет. А потом он действительно не приводил туда никого.
— Так и скажи, что я тебе не нужна. Почему бы просто не признаться? Когда у тебя в запасе целая армия подружек на все случаи жизни, готовых на то, что мне и во сне не приснится, зачем нужна я? Так бы и сказал, а не городил огород!Она пятилась к двери. Щёки предательски пылали.— Иринка, — Валерий закрыл глаза, на лице ходили желваки. — Не говори так. Ты неправа.— Да пошёл ты, благородный разбойник! Сделай так, чтобы я тебя больше не видела! Не появляйся в моей жизни! Исчезни, понял?!
— Ванечка, ты настоящий, — неожиданно внятно сказала она, хотя секунду назад дремала. — Ерунда, — отмахнулся Иван. — Я просто тянул время до приезда специалистов. — Нет, — покачала головой Марианна. — Каждое слово, каждая буква, — всё правда, Ванечка, я знаю. — Ну что ж делать, Кукушкина? — Иван протяжно вздохнул, устав спорить. — Вся наша жизнь — она как оценка "четыре". — Такая же хорошая? — Нет, Кукушкина. Такая же несправедливая.
Поставив перед собой чашку с чаем, Влада села напротив Андрея и несколько минут молчала, кусая губы. Андрей не собирался ей помогать. Он вообще предпочёл бы, чтобы это явление Влады оказалось досадным сном. — Андрей, возьми и меня с собой в Заречное, пожалуйста! Я очень хочу поехать с вами. Андрею стоило больших трудов не поперхнуться чаем. — Зачем? — хрипло спросил он. — Андрей, ты никогда не задумывался о том, почему я вернулась в этот город? — Нет, — честно ответил Андрей. Это была правда. Он часто мысленно спрашивал: зачем вернулась Влада? В плане — какого лешего? Почему ей на юге не жилось? А вот об истинных причинах не задумывался ни разу. — Жаль. А я вернулась из-за тебя. Приехала, как только узнала, что ты развёлся.
— То есть, это продолжается с осени? — это были первые слова, которые сказала Галя. — Да, — Игорь опустил голову, не в силах выдерживать её слишком спокойный голос и внимательный взгляд. — Жаль. Не думала, что ты когда-нибудь настолько разочаруешь меня, Игорь. Всё же я считала, что прожила больше двадцати лет с мужчиной, а не с подлецом и слабаком. Не с тряпкой. Не с лжецом, который обманывал сразу двух женщин в течение длительного времени. Использовал их. Конечно, это классика жанра. Иные годами так живут. Но всегда же надеешься на лучшее, и я надеялась.
— Не женись на ней, ты понял? — она поймала взгляд Дамира. Тот кивнул, глядя широко открытыми глазами, — Она тебя не любит! Ты сделаешь огромную ошибку, и будешь жалеть, сам себя загонишь в угол… Дамир снова начал её целовать, их слёзы смешивались. — Всё, иди, иди… — подтолкнула его Саша, — И береги себя! — Ты тоже береги себя, и дождись!