«В суждениях о русской жизни, каковы бы они ни были, трудно удержаться, чтобы не натолкнуться на Петра Великого и в то же время, разумеется, на древнюю Русь. Это происходит не оттого, что теперь, что и понятно, при желании собственного сознания, все беспрестанно говорят о Петре и древней Руси, а оттого, что это вопрос сам по себе неизбежный и существенный, что в нем лежит разгадка нашей жизни, оттого, что это не только добрая воля писателей, употребляемая справедливо потребностью настоящей минуты, но оттого, что в самом деле нигде и ни в чем нельзя обойти его…»
Константин Сергеевич Аксаков
«Мы нисколько не берем на себя важного труда отдать отчет в этом новом великом произведении Гоголя, уже ставшего высоко предыдущими созданиями; мы считаем нужным сказать несколько слов, чтобы указать на точку зрения, с какой, нам кажется, надобно смотреть на его поэму.Многим, если почти не всякому, должна показаться странною его поэма; явление ее так важно, так глубоко и вместе так ново-неожиданно, что она не может быть доступною с первого раза. Эстетическое чувство давно уже не испытывало такого рода впечатления, мир искусства давно не видал такого создания, – и недоумение должно было быть у многих, если не у всех, первым, хотя и минутным, ощущением: мы говорим о людях, более или менее одаренных чувством изящного…»
«Нравственный подвиг жизни принадлежит не только каждому человеку, но и народам, и каждый человек и каждый народ решает его по-своему, выбирая для совершения его тот или иной путь. И человеку и народу случается падать на нравственном пути, но самое падение это есть нравственное же падение, совершается в нравственной сфере. Как бы ни решался нравственный вопрос, как бы ни было возмутительно его решение, он неотразимо предстоит человеческому духу. Всякая умственная, всякая духовная деятельность, вся тесно соединена с нравственным вопросом…»
«В деревне журналы доставляют большое утешение: они заменяют, хотя отчасти, какое ни есть столичное умственное движение. И надо сказать, увесистыми журналами угощают нас журналисты, рассчитывая, что чем больше будет чтения, тем охотнее станут подписываться, – и вот они суют в свои книжки целые романы и по совести не заботясь о том, что романом часто заслоняется журнал, что множество разнородных не журнальных статей превращают журнал в книжный магазин и лишают его легкого, быстрого и подвижного, но часто могущественного влияния. Впрочем, других журналов, вероятно, нам не нужно, если их нет…»
«В т. 8 "Отечественных записок" помещено возражение на брошюру: "Несколько слов о поэме Гоголя" и пр. Эта брошюрка принадлежит мне, и имя мое выставлено в конце, хотя "Отечественные записки", неизвестно почему, его не упомянули. Мы не знаем, как и назвать возражение "Отечественных записок"…»
Константин Сергеевич Аксаков , Пабло Неруда
«Бражник входит в рай: вот основа этой повести. С первого взгляда это может показаться странным. Иные даже, может быть, подумают, не хотел ли русский народ оправдать этой повестью страсть свою к пьянству… Ничего подобного тут нет. Чтобы понять истинный смысл повести – смысл глубокий – надобно вникнуть в нее и обратить внимание на весь рассказ о бражнике…»
«Трудолюбие и даровитость г. Соловьева всем и давно известны. Кроме лекций университетских, кроме пространных статей, помещаемых в журналах, сборниках, ведомостях, г. Соловьев нашел время для обрабатывания и издания в свет важного труда, «Русской истории». Первый том перед нами. Уважая вполне даровитость автора, желая ему продолжать идти вперед, мы, однако, не согласны со многими его воззрениями. Критики на сочинение г. Соловьева уже появились…»
«Было время, когда у нас не было публики "Возможно ли это?" – скажут мне. Очень возможно и совершенно верно: у нас не было публики, а был народ. Это было еще до построения Петербурга. Публика – явление чисто западное и была заведена у нас вместе с разными нововведениями…»
«Во Франции явилась книга, на которой встречаем мы русское имя, и хотя язык, каким она написана, не наш, но все-таки это произведение русского таланта, и мы с радостью причисляем ее к явлениям нашей литературы. Мы говорим про книгу, заглавие которой выписано выше…»
«Среди множества повестей, поставляемых в журналы, редко встречаются такие, на которых бы внимание могло остановиться долее того времени, какое нужно на прочтение их. Хотя бы повесть была подписана и известным именем в литературе, – все же заранее знаешь и приемы и направление, раз высказавшиеся, знаешь весь состав повести и даже относительное количество входящих сюда составных частей, – так что никакого труда не стоит тут же разложить химически создание современного сочинителя повестей и романов, потому именно, что это не создание, а состав, сделанный с большою ловкостью и изредка с талантом…»
«Русское воззрение! Мы уже говорили, что это выражение, сказанное "Русскою беседою", выражение мысли столь простой и истинной, возбудило недоразумения и толки; они продолжаются и теперь. Вследствие этих недоразумений и толков "Русская беседа" пыталась объяснить своим противникам это выражение и эту мысль; но, несмотря на ее старания, мысль остается как будто непонятною, и само выражение не перестает казаться непонятным…»
«Предпринято целое издание, чтобы озарить ум народа светом образованности, – издание, в котором просвещенные люди снисходительно сообщают своим непросвещенным меньшим братьям новые для них истины и так благодушно применяются даже в языке своем к народному языку…»
«Трудно себе представить более неприятное и даже оскорбительное впечатление, какое овладевает при чтении этой драмы. В драме выведено весьма нравственное лицо, крестьянин Ананий… Отчего же бы, кажется, возмущаться? Кажется бы, – напротив!..»
«Запрещена русская национальная одежда русским дворянам. Но разве дворяне не русские люди? Неужели хотят их убедить в том?..»
«Искусство составляет одну из высших сфер деятельности духа. Эта сторона искусства не есть что-то отвлеченное, мечтательное, безразличное; напротив, она заключает в себе многие области, заселенные живыми, конкретными образами. – Чудная страна!..»
«Считаю нужным сказать несколько слов в объяснение драматической моей пародии "Олег под Константинополем".В тридцатых годах русскую историю преподавал в Московском университете М.Т.Каченовской, имя которого навсегда останется в летописях русской исторической науки. Студенты были увлечены скептическим его взглядом. Молодость любит критическое направление и охотно сомневается…»
«Прошу позволения предложить некоторые мои соображения, касающиеся правил избрания в действительные члены Общества любителей российской словесности.По моему мнению, должно ясно определить, кто именно имеет право быть предложенным в члены Общества любителей российской словесности…»
«Был жаркий полдень, листок не шевелился, ветер подувал то с той, то с другой стороны. Десятилетний Лотарий выходил медленно из леса: он набегался и наигрался вдоволь; в руке у него был маленький детский лук и деревянные стрелки; пот катился с его хорошенького, разрумянившегося личика, оттененного светло-русыми кудрями. Ему оставалось пройти еще целое поле; с каждым шагом ступал он неохотнее и, наконец, бросился усталый на траву отдохнуть немного; его шапочка свалилась с него, и волосы рассыпались…»
«Noblesse oblige! Аристократия есть неравенство людей между собою (не в смысле разнообразия, это было бы несходство, но в смысле закона), понимаемое не случайно…»
«Наконец, после бесплодных увеселений, наступило строгое время, время, в которое должен очиститься человек от всех дрязгов своей личности, от мелочи дел своих, чтобы встретить достойно великий праздник Воскресения Спасителя…»
«Недавно одно выражение, употребленное в объявлении о «Русской беседе», подало повод к нападениям и толкам…»
«Я поступил в студенты 15 лет прямо из родительского дома. Это было в 1832 году. Переход был для меня очень резок. Экзамен, публичный экзамен, – экзамен, явление доселе для меня незнакомое, казался для меня страшен. А я притом с моим Азом должен был первый открывать всякий раз ряд экзаменующихся. Но все прошло благополучно, и моя крайняя застенчивость не обратилась для меня в помеху к поступлению в университет…»
«Человек, живущий в какой бы ни было сфере, но только наполняющий ее, уже представляет явление живое, полное, конкретное; на него можно смотреть с удовольствием, как бы ни ограничен был круг его жизни…»
«Отношения отеческие к детям, нежные и прекрасные сами по себе, – в браке совсем не у места, и тот брак странен, где муж смотрит на жену с отеческим чувством, как на ребенка, а жена любит мужа любовию детскою…»
«Всякое сколько-нибудь замечательное или сильное явление имеет своих, часто неудачных подражателей. В последнее время нашей литературы Лермонтов был таким явлением и также увлек за собою многих неудачных подражателей; к их числу принадлежит и г. Тургенев, сочиняющий, подобно Лермонтову, и в стихах, и в прозе…»